Я подождал, пока она закончит, и открыл следующую дверь прямо напротив входа в кухню с веранды, справедливо предположив, что справа может быть только небольшой чуланчик.
Вот тут уже была цивилизация. Хотя помещение и было сплошь деревянным, как и кухня, но оно было обширным, с окнами на три стороны. В два из них ярко светило заходящее солнце, из-за чего сучки в вагонке, которым были обшиты стены и потолок, кое-где светились янтарем.
Слева от входа начиналась лестница на второй этаж, под ней – лестница вниз, поуже первой; наверное, в цоколе тоже были комнаты. Напротив входа – западной стены, стоял диван. Кресло с широкими подлокотниками подпирало левую стенку, а в углу между ним и глухой восточной стеной с входной дверью помещался камин. Слева от камина, то есть справа от входа и напротив дивана, на стене висел телевизор. Под телевизором на самодельном стеллаже – полный комплект аудио и видеотехники. У северной стены стоял стол, стулья, что-то вроде комода.
– Здесь wi-fi работает, – сказала Алена, – не очень мощный, но есть.
– Петрович, когда описывал это место, какие слова использовал? – поинтересовался я. – Пещера отшельника? Отель пять звезд? Землянка старика и старухи у синего моря?
– Мишленовский ресторан, – съязвила Алена. Она уже подошла к столу, и сдернула салфетку с одной тарелок. Перед нами возлежал кусок буженины с аппетитной корочкой. На других тарелках были свежие огурцы, укропчик, хлеб. И прижатая к столу стаканом записка: «Остальное в холодильнике».
– Живем! – сказала Алена и бросила свой рюкзак на одно из кресел. Я свою сумку поставил на пол рядом.
– Ты заметил, что зеркала нет? – спросила Алена.
– Спасибо, что сказала. И что это значит?
– Значит, женщины нет.
– Плохо знаешь жизнь, агент 9-6-9! Штрафная пара сантиметров плюс тебе. Отсутствие зеркала не означает отсутствие женщин. Возможно, они появляются под покровом ночи и исчезают до рассвета, и им не нужны зеркала.
– Заткнись, идиот. Здесь везде одними мужиками пахнет. Ни-ка-кой косметики.
Я решил, что не воспользоваться угощением означает быть невежливым, сходил на кухню за ножом, нашел в холодильнике пиво, сделал бутерброды.
– Как ты думаешь, – спросила Алена, задумчиво глядя в окно и неторопливо работая нижней челюстью, – с чего начать с ним разговор?
– Не знаю, – честно ответил я, – я сам думаю, на чем сфокусироваться. Пока из оригинального – только нож. Но этого мало.
– А у меня вроде есть правильная мысль. Спрошу-ка я его про буженину эту. Очень нежная, у меня только бабушка такую готовит. В чем удовольствие в жизни здесь?
– Ну, наверное, это крутое начало! Прямо в сердце. Странно, что когда ты думаешь, кучеряшки не шевелятся.
– Хватит ерунду молоть, пудель!
Алена отстранила мою руку с бутылкой, из которой я хотел налить ей пива, и потянулась к рюкзаку. Достала свою бутылочку, и прямо из горлышка