Кристен не хотела даже двигаться, словно пыталась притвориться мертвой. Но этот трюк со мной не проходил. Мне просто хотелось как можно скорее начать беседу, узнать все, о чем девушка думала. Но она, явно, не хотела этого. Она также продолжала сидеть в углу кровати, ничего не трогая и не произнося не звука.
Я еще несколько минут пытался завести с ней разговор, спрашивая наводящие вопросы. Но Кристен так и не дрогнула, будто меня и не было в палате вовсе.
Наконец, я довольно – таки устал от всего этого. Хотя, силы покинули меня довольно рано. Но даже когда я около получаса просто просидел рядом, также, не произнося, ни звука, девушка не удосужилась обратьть на меня свое внимание.
Рядом с Кристен лежала тарелка с теплым ужином, который с каждой минутой начинал остывать. Поначалу я сдерживал себя и терпеливо ждал, когда она хотя бы коснется еды. Но как только мой желудок начал подсказывать мне, что и нам пора было идти на ужин, я оставил мисс Раян наедине с собой и с тарелкой уже холодной каши.
За весь оставшийся день я больше не увидел ту новую поциентку, но может оно и к лучшему. Девушка слишком взволнована была переездом в клинику, и будет лучше, если я к ней не буду подходить слишком близко и с первого же дня навязваться.
Я тихо побрел домой, к своей Розалинде, которая совсем меня дождалась.
«Привет, старушка», – радостно воскликнул я и протянул руки вперед. Собака, высунув язык, тут же помчалась ко мне на руки, и с озорным лаем принялась лизать мое лицо. Я погладил ее по мохнатой морде и, выпив чашку горячего чая, улегся спать.
Глава 3
22 сентября 1982г
И вот следующий день. Погода в этот день была, видимо, не в настроении, так что мне пришлось взять с собой зонт и с некоторой печалью отправиться на работу.
От чего – то мне хватило даже одного дня, чтобы желание поговорить с девушкой тут же изчезло. Может, на это повлияло то, что мисс Раян не из разговорчивых. Хотя, это придавало, наверное, больше интереса к делу. Но вот как заставить Криистен поговорить хоть немного со мной я не представлял.
Я совсем был не в настроении с кем – либо разговаривать, и уж особенно с пациентами. После вчерашнего дня все мое желание пропало и, похоже, надолго.
На входе, как обычно меня встретил Грэм:
– Доброе утро, мистер Норвингтон!
Я с отвращением посмотрел на небо, буквально забитое тучами, из которых безостановочно шел дождь, и хмыкнул:
– Доброе.
Погода будто бы специально ухудшилась, чтобы я начал ненавидить работу. И, сказать честно, ей удавалось это все больше и больше. По крайней мере, я уже потерял интерес к своему делу и начал вести себя, как большинство лдей в этом городе. Я также нехотя встал с постели, молча, одевался, ел, и даже не произнося ни слова, гулял с Розалиндой. А потом со всеми своими противными