Покинув Его Величество, и увидев некоторых наших офицеров, он сказал – я лично слышал его слова: «Так обидно слыть неудачником в умах стольких храбрых офицеров. Но у меня в кармане лежит мое, собственноручно написанное и заверенное мною заявление, в котором я отказываюсь распустить свою армию, но командовал не я, а эрцгерцог Иоанн». Очень возможно, что Мак подчинился только по принуждению и с большой неохотой.
23-го числа 33 000 сдавшихся австрийцев продефилировали перед Императором. Пехотинцы бросали ружья на обочину, кавалеристы спешивались, клали оружие, а потом продолжали свой путь пешком, ведя своих лошадей к нашим кавалеристам. Сдавая оружие, солдаты кричали: «Vive L'Empereur!» Мак тоже присутствовал при этом, и тем офицерам, которые, не зная, кто он такой, обращались к нему, он говорил: «Перед вами несчастный Мак!»»
Как и генералы Мутон и Бертран, я тоже был в Эльхингене, когда для того, чтобы выразить уважение к Наполеону, туда прибыл Мак. «Тешу себя мыслью, господа, – сказал он нам, проходя через комнату дежурного адъютанта, – что вы не перестаете считать меня храбрым человеком оттого, что мне пришлось уступить такой силе: трудно противостоять маневрам вашего Императора, его планы уничтожили меня».
Наполеон, который был вне себя от радости от такого успеха, послал генерала Бертрана в Ульм проверить состояние находившейся в нем армии. Вернувшись, тот сообщил, что в городе была 21 000 человек. Император никак не мог поверить в это. «Вы говорите с ними на одном языке, – сказал он мне, – пойдите и узнайте правду». Я поехал в Ульм. Я опросил командиров корпусов, генералов и солдат, и из собранной таким образом информации, я узнал, что гарнизон состоял из 26 000 боеспособных мужчин. Услышав это, Наполеон сказал: «Я, должно быть, сошел с ума, такого быть не может». Тем не менее, когда армия дефилировала перед нами, ее численность составляла, как утверждал мсье де Сегюр, 33 000 человек и 19 генералов, кавалерия и артиллерия были в превосходной форме.
ГЛАВА VII
Запереть в Ульме все австрийские войска нам не удалось. Вернек убежал в сторону Хайденхайма, эрцгерцог последовал за ним. Оба они пытались спастись бегством, но Судьба уже вынесла свой приговор, и оспорить его никто не в состоянии. Глухой ночью, узнав, что они идут к Альбеку, Наполеон немедленно вызвал Великого Герцога. «Из города, – сказал он, – сбежала одна из дивизий. Она угрожает нашим тылам. Преследуйте, нагоните и уничтожьте