– Аня, – отвлекла ее Ольга Романовна, – что-то случилось?
– Я сделала все, как вы сказали, тетушка, – голос девушки дрожал и срывался, – он же только о семье беспокоится!
– Что именно ты хочешь сказать? – обеспокоенно спросила женщина, падая на колени перед ней.
Разум Анны опять возрождал слова Лагардова о том, что любви нет. Может быть, он так думал, потому что никого никогда не любил по-настоящему: ни Анастасию, ни Алешу, ни… ее? Чистое девичье сердце, созданное не для страданий, а для любви, медленно сжималось от боли. Подобное, без сомнений, должно было произойти, и любовные мучения когда-нибудь добрались бы до юной Усуровой, но кто мог предположить, что предметом ее интересов станет муж ее собственной сестры? Но с другой стороны, боль – вот могло излечить ее от «слепоты», если бы только она одна была отравлена этим сладким ядом. Но слепых было двое: Анна, потому что не замечала никого, кроме него, и Александр Леонидович, потому что не видел, как был нужен ей. Одной суждено было погибнуть от светлого вихря чувств, другому – от мрачного хладнокровия.
– Анечка, – гладя ее по голове, проговорила Ольга Романовна, – все будет хорошо. Он, насколько мне известно, человек не без слабостей.
Девушка с надеждой в глазах посмотрел на нее. Она даже не догадывалась, о какой слабости Лагардова говорила ее тетушка. Да и хотела знать? Безусловно, имея представление о том, к чему неравнодушен человек, можно с легкостью управлять им, как марионеткой. Анне же это было не нужно. Она была готова пойти на все ради возможности выйти замуж за статского советника, но пойти на манипуляцию было слишком, как ей казалось, подло. Это была слишком коварная и недостойная идея. Красавица хотела заполучить его, но не такой ценой.
– Нет, тетушка… – шептала она, задыхаясь от рыданий. – Я не хочу знать его слабости. Я не верю, что у него они есть… У Александра Леонидовича и сердца-то, наверное, нет.
– Почему так? – спросила женщина.
– Я не знаю, кого он вообще любит, кто ему дорог. – Пожала плечами девушка. Затем она разочарованно взглянула на тетю и отошла от нее, сложив руки на груди. – Анастасия вчера чуть не покончила с собой, а он – так спокойно об этом говорит! Алеша, наверняка, переживает из-за этого, а у него в глазах даже тревоги нет! И, тем не менее, он так спешит к ним, словно это что-то изменит…
Ох уж это противоречивое поведение мужчины, способное свести ее с ума! Теперь она жалела только об одном – о том, что шесть лет назад Лагардов явился просить руки Анастасии Николаевны. Анна не могла простить ему того дня, когда впервые увидела его – человека с демоническим блеском в глазах, очаровательной улыбкой,