– Вы, что? – удивлённо посмотрев, сначала на Мигеля, затем на смеющегося Хосе, поинтересовалась Хуанита. Вам в рот смешинка попала, да?
Хосе, не переставая смеяться, сначала пальцем указал на измазанную кашей мордашку Родригеса, а затем на смеющегося Мигеля, и ещё неудержимее захохотал.
Он приседал, хлопал себя по коленям и смеялся.
Вначале, ничего не понимавшие в происходящем зрители, переглядывались между собой, а затем, первым Матео, а за ним и обе женщины, заразившись от двух смеющихся мужчин, тоже начали смеяться.
Заулыбались и дети.
Первым пришёл в себя Родригес. Как уж он догадался, что виновником смеха является он, но у него вдруг задрожали губы, из глаз покатились крупные, как горошины, слёзы, и на весь корабль раздался вначале тихий, а потом всё усиливающийся басовитый рёв. А следом за ним, искривив губы, заплакала Сэлма.
– Ну, воот, напугали моего мальчика! – сквозь всхлипывания и смех проговорил Мигель. И, Сэлма, смотрите, тоже не отстаёт от него.
Женщины перестали смеяться и, вытирая слёзы смеха, начали успокаивать детей. А, у мужчин, нет-нет, да продолжали вырываться из горла странные звуки, то ли смех, то ли кашель.
Наконец все успокоились, и первый же вопрос заданный Марией, был – «А над чем, или над кем вы, мужчины, так заразительно смеялись-то?»
Хосе, продолжая улыбаться, показал пальцем на Мигеля, а тот – на Хосе.
Разобравшись в причине смеха мужчин, Мария и Хуанита, покачав головами и произнеся – ну, дети! – забрав ребятишек, разошлись по каютам.
* * *
Прошло ещё пару недель. Корабль продолжал двигаться со средней скоростью.
Так, экономя горючее, астронавты покрыли ещё полмиллиона миль космического пространства.
В пятницу, утром, весеннего месяца «цветения яблонь» одна тысяча сорок шестого года по земному календарю, Мигель поднялся в капитанскую рубку, чтобы определить местонахождение корабля.
Каково же было его удивление, когда он увидел впереди по курсу что-то похожее на полосу земного дождя. До него было ещё далеко, но впервые увиденное за почти десятилетнее нахождение в космосе явление, очень заинтересовало Мигеля, и… испугало!
– Сигмикс, лентяй, проснись!
– Я никогда не сплю, Турикук, и я не лентяй. Я, с вашего позволения, всё время работаю. Спрашивайте.
Мигелю послышались, или это ему показалось, что в голосе компьютера прозвучали нотки обиды, что ли. Да, ну! Ерунда. Как может машина обижаться? И Мигель, тут же забыв о тоне компьютера, с тревогой заговорил:
– Впереди показалась полоса дождя, но в космосе ведь не бывает дождей, верно? Во всяком случае, так написано в свитках по астрономии. Что же это, Сигмикс?
– Это всё-таки дождь, Турикук! Но только не такой как на Земле, а метеоритный. О нём имеется разъяснение в главе тридцать седьмой четвёртого тома астрономии, в пятом свитке.
– Напомни. Вероятно, я невнимательно читал.
– Хорошо,