После чего наступила небольшая тишина. Каждый размышлял о своём, ещё раз обдумывая ситуацию.
– Ну что же, подытожим наши предложения! – начал владелец каравана, взявший на себя председательство на нашем совете: – Кто за продолжение движения? Ясно, трое! Кто против? Один! Я воздержался!
Воздержался он, скорее всего из-за уважения ко мне, очень уж ему не хотелось терять лишние дни. По плану они как раз к началу ярмарки приехать должны. Но я не обижался. Мне это нападение только на руку было, если случится, конечно. Уничтожение на открытой местности большого количества лесных братьев значительно облегчит мне работу по зачистке леса. Я скорее для проформы против был, не хотел на себя ответственность брать в случае непредвиденных осложнений.
Приняв большинством голосов решение не сворачивать с намеченного маршрута, мы продолжили движение. Исходя из скорости передвижения каравана, к закату мы как раз должны были достигнуть Чёрной скалы, возле которой по идее должны были переночевать. Как не крути, а остановиться в этом месте нам всё равно пришлось бы. Грузовые телеги могли делать около шести километров в час и приняв во внимание что нападение планировалось в десяти километрах от скалы, то есть двадцать туда обратно, на преодоление требовалось больше трёх часов. То есть, если мы захотим миновать опасную зону до ночёвки, то двигаться придётся ночью, а если остановиться до неё, то в итоге не успеем к началу ярмарки. Своё предложение по ночлегу высказал Зондр, по рассказам часто бывавшим в этих местах. Суть его сводилась к тому, что стандартное место возле большого родника надо миновать, а остановиться у малоизвестного небольшого, лежащего в трёх километрах дальше, и про который мало кто знает. Поскольку других идей ни у кого не было, с ним все согласились, хотя он тоже находился в опасной зоне, в шести километрах после скалы.
Разбив лагерь в указанном месте, разожгли костры и приготовились к позднему ужину. Спать естественно никто не собирался, все готовились к возможной атаке, которая из выбитых нами сведений должна была состояться на рассвете. Римас внимательно просканировал ближайшие окрестности, по его утверждениям в радиусе километра точно никого не было, а дальше он ауры уже не чувствовал. Стэфан тоже ничего не заметил ничего подозрительного. Может и правду пронесёт, подумал я, а может никакого нападения и не планировалось, слишком уж тихо здесь. Вот смеху то тогда будет, викингов за паникёров считать будут. Хотя лучше пусть смеются над нашей ошибкой, чем быть правым и потерять хороших людей. Между тем сердце щемило по необъяснимой причине, вроде всё складывалось хорошо, но чувство тревоги только усиливалось. Говорить о своём состоянии я не стал. Сам не понимал что твориться, так чего народ зазря пугать, ещё трусом посчитают. Хотя, забегая немного вперёд, сообщу, моё состояние не осталось незамеченным, его почувствовал один мой старый друг, оставленный