– — Если любое дикое создание взять в младенчестве, вырастить и потом отпустить в дикий мир – оно умрёт!
– — А если отправить его со мной в Питер? – не сдавался я.
– — Во-первых, это уже второе желание! А во-вторых, с чего ты взял, что отправишься в Питер? Врата отправляют туда, где родилась кровь гуарда!
– — А разве ты не можешь отправить меня в мой родной город?
– — Могу! Но это уже будет третье желание! Я исполняю только одно! Выбирай!
Я оказался как витязь на распутье. Направо пойдешь – одно потеряешь, налево – другое, прямо – сам погибнешь. Пожелать отправиться в Питер, так что меня там ждёт, пожизненное заключение или, в лучшем случае, вечные бега. Помочь своему единственному верному другу, так он вскоре умрёт без меня, и кроме лишних мучений это ничего ему не даст. Попасть в мир, где возможно родился мой дед, так на это желание не надо.
– А сделать так, чтобы я мог колдовать, ты можешь? – спросил я, оттягивая с принятием решения.
– Могу! Но тебе тогда придётся расстаться со всем, что ты здесь приобрёл за время скитаний!
– Хорошо! Слушай моё единственное желание! Хочу чтобы в мире, в который я попаду через эту дверь, меня сопровождал Пятница! Дух надолго задумался. Потом таким же равнодушным тоном сказал:
– Хорошо! Это действительно можно расценивать как одно желание! Ступай, я исполню то, что ты просишь!
Без сожаления, да и без особой радости, поскольку не знал, что ждёт меня в новом мире, я шагнул в серебристую дымку, навсегда покидая это страшное место, в котором я провёл гораздо больше десяти лет.
3
Когда серебристое сияние, окружавшее меня, рассеялось, передо мной предстала картина полуразрушенного древнего города, на добрые две трети, засыпанного песком. Я стоял на площадке, в отличие от уже знакомых, она была меньше раза в два, и без бортика. Рядом лежал мой верный друг Пятница, озираясь вокруг, с ничего не понимающими глазами. Физически он был полностью здоров, даже врождённые болячки исчезли, если такие были, конечно. Что не говори, а дух полигона на совесть работал. Но сильный психологический стресс мой друг явно испытывал. Вспоминая своё первое воскрешение, я мог ему только посочувствовать.
– Ты полежи пока! Очухайся! – ласково потрепал я своего четвероногого спутника: – А я пока пробегусь по окрестностям, может, чего найду или увижу!
Не спеша, внимательно осматриваясь, я стал двигаться по спирали, вокруг нашего пятачка. Пятница предпочёл очухиваться рядом со мной, и ковылял чуть сзади, стараясь не обгонять. Весь осмотр занял у нас не более получаса и ничего нового или полезного не дал. Во все стороны, от нашего места, простирался песок, без всяких намёков на присутствие здесь жизни. Воды тоже нигде не наблюдалось, и даже мой усатый приятель, с его способностью чувствовать влагу за десятки километров, обречённо крутился на месте, ожидая от меня указаний. Солнце, похожее на земное, стало уже чувствительно припекать.
– Да