21. Основной код; 21. Идиолект;
22. Симптом; 22. Желание;
23. Тип; 23. Мутант;
24. Фаллоцентризм; 24. Полиморфность/андрогинизм;
25. Паранойя; 25. Шизофрения;
26. Истоки/причины; 26. Различие/следствие;
27. Метафизика; 27. Ирония;
28. Определённость; 28. Неопределённость;
29. Трансцендентное; 29. Имманентное.
По Брайнену-Пассеку:
Модернизм\Постмодернизм
1. Скандальность; 1. Конформизм;
2. Антимещанский пафос; 2. Отсутствие пафоса;
3. Эмоциональное отрицание предшествующего; 3. Деловое использование;
4. Первичность как позиция; 4. Вторичность как позиция;
5. Оценочность в самоназвании: «Мы – новое»; 5. Безоценочность: «Мы – всё»;
6. Декламируемая элитарность; 6. Неофициальный эгалитаризм;
7. Преобладание идеального над материальным; 7. Коммерческий успех;
8. Вера в высокое искусство; 8. Антиутопичность;
9. Фактическая культурная преемственность; 9. Отказ от прошлой парадигмы;
10. Отчётливость границы «искусство/не искусство»; 10. Назвать искусством можно всё;
Иными словами, если брать определение Льва Рубинштейна, модернизм экспериментирует с поиском новых средств выразительности в форме, в то время как тематика и проблематика у него остаётся достаточно традиционной. В этом смысле модернизм можно назвать классическим искусством, в отличие от постмодернизма, ориентированного на эксперименты не только в области формы, но прежде всего в содержании и тематике.
Говоря ещё проще, модернизм является авангардным искусством, оригинальным, новаторским и недоступным на момент своего появления пониманию широких масс, в то время как постмодернизм – явление изначально вторичное (или даже третичное) в творческом отношении: там, где у модернизма всё ново и серьёзно, постмодернизм занимается цитированием, пародированием и игрой, будучи более доступным для масс по причине своей изначальной вторичности.
«Постмодернизм, ирония, занимательность», Умберто Эко
С 1965 года по сей день окончательно прояснились две идеи: во-первых, что сюжет может возродиться под видом цитирования других сюжетов и, во-вторых, что в этом цитировании будет меньше конформизма, чем в цитируемых сюжетах. Один «Ежегодник Бомпьяни» (по-моему, от 1972 года) был озаглавлен «Реванш сюжета», хотя означенный реванш по большей части знаменовался ироническим (и в то же время восторженным) переосмыслением Понсон дю Террайля и Эжена Сю, а также восторгами (почти без иронии) по поводу лучших страниц Дюма. И все-таки – можно ли было представить себе роман и нонконформистский, и достаточно проблемный, и, несмотря ни на что, занимательный?
Создать этот сложный сплав и заново открыть не только сюжет, но и занимательность предстояло американским теоретикам постмодернизма.
К сожалению, «постмодернизм» – термин годный а tout faire. У меня такое чувство, что в наше время все употребляющие его прибегают к нему всякий раз, когда хотят что-то похвалить. К тому же его настойчиво продвигают в глубь веков. Сперва он применялся