– Не забыл, есть, товарищ лейтенант!
– Иди сюда, князь, – поманил его успевший привалиться к седлу Павел Шеремет. – Вот, гляди, здесь твой потник, автомат и седло твое, и сумки с припасами. Не забудь, что делать, коли тревога случится. Ружье беру я, патроны и гранаты – ты. Помнишь? Лошадей Чижик уже увел, он за тебя наряд достоять взялся. Чего тебе еще объяснить?
– Ничего, разберусь…
Ночевать на снегу Звереву было уже не впервой. Правда, раньше это случалось в более комфортных условиях, ну да и в тулупе, валенках и ватных сапогах зимой тоже не замерзнешь. Особенно на толстом войлочном потнике и с седлом под головой.
«Обидно, – подумалось ему. – Сколько раз в детстве мечтал, как бы лихо в Отечественную воевал. На истребителе бы бился, на „Т-34“ немецкие бы пушки утюжил, в разведку бы ходил. А попал в дебильную кавалерию. Кому она тут нужна? Только супы на позиции возить да тыловые дороги патрулировать. Конница – она в шестнадцатом веке силою была. А в двадцатом… Только мух на стерне смешить. С шашками на танки не попрешь…»
– Чего ты там бормочешь, князь? – зевнул рядом старший сержант. – Уж не в горячке ли бредишь?
– Говорю, какого черта мы тут нужны? Я понимаю – танки там, бронетранспортеры. А от нас какая польза? Современная война – это война моторов. Конной лавой на танки не попрешь.
– Чего-о? – вскинулся Шеремет. – Ты, малец, видать, точно контуженый! Откуда тебе такая дурь в башку-то простреленную залетела! Да сильнее и грознее казачьей лавы ничего в мире нет и никогда не появится! Нашел чего хвалить – танки-моторы. Хлам все это, хлам и баловство. Я тебе так скажу: десять лет назад их придумали, через десять лет про них все забудут. А конница – она останется. Татар били, поляков били, шведов били, французов били, турок били, и немца побьем.
– Это ты погорячился, Павлуша, – вступил в разговор неспешно доедающий кашу кавалерист. – Танк – это все-таки сила. И пушка у него, и пулеметы, и лоб железный. Когда такая штука на тебя катит, жопе потно становится.
– Жопе, может, и потно, а гранаты простой он боится. Бутылки с бензином – и той боится.
– А ты, Шеремет, хоть один танк спалил, чтобы так распинаться? Ну признай перед мужиками – спалил?
– Я?! – поднялся сержант. – Эй, Слава, скажи, как мы с тобой намедни на Ржев ходили! Ну скажи! Во втором гвардии кавалерийском корпусе мы тогда служили, у генерала Крюкова Владимира Викторовича. С шестым танковым корпусом мы в ноябре Ржев пошли освобождать. Сто двадцать танков как один, и мы на рысях. В общем, поначалу вдарили так, что немцы драпали, как зайцы, мы за ними и не поспевали даже. Потом оклемались фрицы да позади наступление устроили. Отрезали нас от своих. Ну приказа отступать не было, мы и пошли дальше, благо дорога пустая. Два дня так шли, а потом танки и встали. Не подбили их немцы, не думайте. Сами встали. Бензин у них кончился. Окопались танкисты,