– Саша, ты чего ты так сидишь? Хоть учебник почитай напоследок.
Я махнул рукой.
– Перед смертью не надышишься. Уже начитался.
Тут к нам подошел Третьяков.
– Слушай, Саня, у меня такое ощущение, что я все забыл. Ты шпоры принес? Если я первым пойду, дашь мне?
Я засмеялся.
– Садись рядом со Светкой, она тебе даст списать. Заодно ножки покажет. Я вчера ничего сделать не успел, заснул, девяти еще не было.
Светка после моих слов порозовела, но согласно кивнула.
Вовка явно повеселел.
– Ладно, я тогда с тобой за один стол сяду, – сообщил он Светке.
Еще через несколько минут явились учителя и нас запустили в класс.
После того, как мы расселись, всех по очереди вызывали тащить билеты.
Я думал, что не смогу ответить ни на один вопрос, и надеялся, что мне выставят трояк в счет старых заслуг. Но вопросы оказались довольно легкими, я вызвался отвечать почти сразу и под завистливые вздохи одноклассников отстрелялся за десять минут.
Вовку пришлось ждать почти час. Он получил четверку и был вполне доволен собой. Теперь нас ждал английский язык, который был для Третьякова терра инкогнита. Моя задача состояла в том, чтобы помочь ему выучить небольшой рассказ из восьми предложений про американского художника Рокуэлла Кента.
Но на сегодня эта тема была пока неактуальна. Учебу планировалось начать с завтрашнего дня.
– Может, по пиву? – нерешительно предложил Вовка.
– Давай, – согласился я. – Но для начала зайдем в одно место.
– Это куда? – насторожился Третьяков.
– Увидишь, – коротко хохотнул я в ответ и двинулся к автобусной остановке.
Когда кинул десять копеек в приемное гнездо контейнера и открутил пару билетов, Вовка удивленно посмотрел на меня. Обычно мы старались проехаться зайцем. Но стояли поближе к билетной кассе. Если заходил контролер, мы быстро кидали туда деньги и откручивали билеты. Но сегодня я так не поступил.
В ответ на Вовкин вопросительный взгляд пожал плечами, мол, понимай, как хочешь.
Через три остановки мы сошли и пошли по Герцена к двухэтажному деревянному зданию.
– Ты чего в военкомате забыл? – испуганно спросил Вовка. – Тебе же восемнадцати нет, это мне осенью армия светит, если не поступлю.
В мрачном коридоре военкомата было пустынно, весенний призыв завершился, и сотрудники отдыхали от суеты.
Секретарша комиссариата с удивлением встретила наше появление.
– Чего хотели, молодые люди? – недружелюбно спросила она, усердно стуча по клавиатуре пишущей машинки.
– Добрый день, – поздоровался я. – Нам бы хотелось узнать о возможности учебы в ДОСААФе на водителя.
В ответ секретарша буркнула:
– Кабинет двести два.
Поблагодарив, мы вышли снова в коридор.
– Ты что, совсем придурок? – возмутился Третьяков. – Ты же хотел в универ поступать.