На шею, и на пупок подвески…
Постой, постой! Бог даже как-то растерялся,
А сады, а звёзды, а солнце и луна в небе ясном,
Разве ж то не красота?! Это ж для тебя,
Неужели труд мой был напрасным?
Красота-то, красота, да красота то всё чужая,
А мне нужна лишь красота моя….
Ну…, если ты настаиваешь, прости меня,
Женщина вздохнула – то красота иная, не моя.
Чёрт знает, что! Бог страшно возмутился,
Ты, может быть, ещё потребуешь чего?
Так говори, не бойся и, сдержав свой гнев,
Добавил – ладно уж, проси, ты не волнуйся.
А как же, Господи, мне много чего надо:
Желателен верблюд мне персональный,
С погонщиком – ладным, стройным, молодым.
И водопад, чтоб в нём мне полоскаться.
И муж покладистый, богатый, не ревнивый,
Для поддержки нашего потомства.
А ещё…, чтоб был тот муж всегда при мне,
Чтоб ласковым он был, и конечно же красивым.
Господь хотел уж было уши зажимать,
Чтоб хоть немного отдохнуть от просьб и отдышаться,
Но женщина, то есть, Ева, продолжала всё
Перечислять, и добавлять, и прибавлять…
Чтоб любил меня всегда он, а не раз в полгода,
И не вздумал спать с другою стервой никогда,
А только лишь со мной, со своей законною женой.
И чтоб, смотри, пещера просторная и тёплая была!
Да постой ты, погоди! Бог грозно приподнялся,
Ты прервись хоть на минутку и передохни.
Разве ж может в час один иль два, и даже в три,
Всё то, что хочешь ты, быстро так создаться?
Я уж стар совсем, да и сил во мне осталось маловато,
Я для удовлетворенья всех твоих желаний, просьб,
Друга жизни для тебя создам, однако.
Пусть тебя он обеспечивает всем что тебе надо,
А если что…, всегда будет пред тобою виноватым.
Господь быстро в ковшик глины накидал,
Окропил из крана своего водичкою святою,
Плюнул, харкнул, быстренько перемешал,
И тут же пред ним предстал АДАМ – мужчина,
Тоже Человек, и я бы так сказал – ничего собою.
Ева глянула на парня косо, и сказала гневно:
Это что ещё, Господи прости, за идиот?!
Он разут, и он раздет, и верблюда нет конечно!
А потом, потупя глазки долу: Раз уж лучше нет, то…
Бог совсем осатанел от капризов женских,
Поманил Адама пальцем и промолвил внятно:
Ты прости меня Адам, видно что-то я…
Не подрасчитал. Видно «пролетел» изрядно!
Ничего, терпи Адам, как-нибудь притрётесь,
Не всегда ж она такою будет стервой.
Отойдёт, помягче станет. Детки вот пойдут у вас…
Глядишь, свой век потихоньку проживёте.
УШЛА ЛЮБОВЬ
Шум прибоя, чаек крик,
Пена над волнами.
Это море нам дарит
Дни