Поняв, что здесь ловить нечего, я метнулся к дежурной медсестре. Всё ж таки роддом, должна же быть служба поставлена, а она, зараза, в ординаторской с коллегами чаи гоняет под сериал. А русскую женщину от чая под сериал, может оторвать только атомная война, и то не факт. Я, конечно, в телевизоре пофурычил, накрыл безумство любви медным тазом, но это не заставило Татьяну Ивановну – медсестру родильного отделения, городской больница номер два – оторвать свою жирную задницу от мягкого кресла. Она, видите ли, вспомнила своего бывшего, который ушёл к Людке из третьего подъезда, и захотела именно сейчас поведать эту полную страдания историю практикантке Леночке, двадцати лет от роду. А подопечный-то мой совсем плохой стал. Уже и сердечко бьётся через раз. Необходимо было срочное решение. И оно появилось. В виде толстого, ленивого кота Мурзика, развалившегося на тёплом подоконнике ординаторской. Животные – это вообще находка для Хранителя. Они не люди. Они долго размышлять не умеют. Вложил им в голову одну мысль, и они её думают до тех пор, пока им следующую, нужную мыслишку не подкинешь. Благодаря собакам да кошкам, наш брат Ангел много подопечных с края того света вытащил. Вот и Мурзик в тот раз оказался, как нельзя кстати. Времени выстраивать сложные комбинации у меня не было. Поэтому я, прямо на подлёте к рыжей морде, вбросил ему в мозг, что последняя булочка на тарелке перед Татьяной Ивановной – это самое вкусное лакомство, которое только может быть в его не долгой кошачьей жизни. И если он прямо сейчас это не попробует, то помрёт в страшных корчах, так и познав настоящего блаженства сдобной булочки за 15 российских рублей.
Признаюсь честно, такой прыти от Мурзика не ожидал даже я. Рыжий комок шерсти без всякой подготовки метнулся с подоконника прямо на стол, свалив при этом больничный фикус. Татьяна Ивановна замерла на полуслове, а Мурзик с утробным урчанием вцепился зубами в последнюю булку. Расчёт оказался верным. Зрачки дежурной медсестры стали расширяться, а грудь наполняться воздухом для истошного крика. Настало время вбросить в сознание кота мысль «тебе капец!». И, подкреплённая истошным воплем Татьяны Ивановны, она заставила животное, так же стремительно рвануть к выходу. Не выпуская булку из зубов Мурзик, искал спасения в ночных коридорах городской больницы. А я знал, что булка эта последняя, и толстозадая медсестра ни за что не отдаст её без боя. Когда Мурзик выскочил из ординаторской, за спиной уже слышался стук отъезжающего к стене кресла вперемешку с отборной бранью.
Какая это была гонка!
Мурзик был восхитительным скакуном рыжей масти. Его лапы скользили по линолеуму коридора, но с каждой секундой он набирал всё большую скорость. Но и Татьяна Ивановна не отставала. Подобно