Вся команда вышла на набережную и отправилась к пляжу. Ночь была волшебная. Луны не было, но от этого только ярче сияли звезды на черном бархатном небе. Легкий теплый ветерок ласкал кожу. Очарование южной летней ночи вообще не поддается описанию. А какие запахи! И тихий плеск моря, иногда чуть-чуть заглушаемый потрескиванием цикад.
Наконец они подошли к пляжу. В конце его был маленький ресторанчик-поплавок, где можно было выпить домашнего вина и съесть очень вкусные чебуреки. Там еще были посетители, и ярко горели огни, окаймлявшие поплавок по периметру. Из-за этого внизу около поплавка ничего не было видно. А молодежь именно там собиралась купаться, потому что всегда купалась там. Они начали раздеваться, и кто-то вдруг сказал: «Тут так темно, что пока мы будем плавать, нашу одежду украдут». «Меня это не пугает, – сказала Катя. – У меня такой старый сарафан, что завтра, рассмотрев его при свете, мне его вернут. Да еще боюсь, что отлупят за то, что из-за такого тряпья они нарушили закон». И с этими словами она и ее молодой человек пошли в море. Они уплыли не очень далеко, когда с берега стали доноситься какие-то странные звуки. Прислушавшись, они поняли, что их зовут обратно. Делать нечего, пришлось вернуться. На берегу они застали следующую картину: из всех оставленных там вещей на песке лежал только Катин сарафан. Нора стояла неподвижно, она была в шоке. Ребята молчали, а примкнувший к ним отдыхающий делал круги по песку, вздрагивал и бил себя по бедрам, хватался за голову и шептал какое-то слово. Прислушавшись, они поняли, что это было слово партбилет. Все вещи украли. Очевидно, воры слышали то, что сказала Катя перед тем, как пойти купаться. Наверное, они ей поверили и ее сарафан не взяли. А у отдыхающего, который пошел с молодежью купаться (имени его они так и не узнали), в брюках был партбилет. И его тоже украли. Потеря партбилета в СССР считалась тяжким преступлением. И бедный мужчина был совершенно невменяем.
Что же делать? Кто-то предложил пойти в милицию. Но Нора сказала, что по городу в купальнике она не пойдет. «Надень мой сарафан, а я пойду так. Подумаешь, какое дело!» – сказала Катя. Нора надела Катин сарафан, и вся компания отправилась в милицию. Было уже поздно, и народу на улицах было мало, но те, кто их видел, удивленно оборачивались или даже останавливались. Четверо людей в купальниках, один из которых исполняет какой-то ритуальный танец, и одна очень грустная – было жалко украденного нового платья – в сарафане. Вдруг их новый знакомый остановился, схватился обеими руками за голову и вскрикнул: «Лера! Лера!» Никто ничего не понял. Его спросили,