Бруно перевез Куадри в Рим, свел с несколькими нужными людьми и создал условия для работы. Диамантино хотел сделать из Доменико автомат по написанию киносценариев, но, то ли Куадри изначально был не готов к столичной жизни, то ли Диамантино слишком сильно на него давил, в общем, молодой человек больше сил вкладывал не в работу, а в безудержные вакханалии. Быстро пристрастившись к героину, Куадри стремительно катился под откос. В этот момент Диамантино и вспомнил о постаревшем и отошедшем от дел Сальваторе Кастеллаци. Они были лично знакомы еще с тех пор, когда Кастеллаци был неопытным сценаристом и помощником режиссера.
План Диамантино был прост и изящен. Бруно создал вокруг Куадри ореол таинственного художника, который бросил вызов закостеневшим нормам морали – это отлично оправдывало алкогольно-наркотические эскапады Доменико. Кастеллаци-же был истинным автором «проникнутых духом борьбы и молодежного бунта» сценариев и пьес, которые Диамантино выдавал за работы молодого гения. Таким образом, по сценариям Кастеллаци было поставлено уже три фильма, а Висконти имел серьезные планы на театральную постановку одной из пьес Сальваторе.
Кастеллаци не видел для себя причин отказываться потому, что, во-первых – изрядно соскучился по настоящей работе, а во-вторых – весьма кстати пришлись щедрые гонорары, предложенные Диамантино, и заметно поправившие немного подзапущенные финансовые дела Сальваторе.
В прошлую их встречу Сальваторе передал Диамантино новый сценарий про парня из деревни, который, перебравшись в город в поисках лучшей жизни, влюбляется в жену хозяина фабрики. Все, разумеется, заканчивалось плохо и было выдержано в настолько пролетарском и антибуржуазном настроении, что просто обязано было понравиться зажиточным буржуа – главным ценителям «неореализма». Впрочем, сперва придирчивый Диамантино должен был принять сценарий.
Бруно жил в сравнительно небольшой квартире, которая, правда, окнами выходила на Колизей. Сальваторе удивляло, что он никогда не видел, чтобы в этой квартире были другие люди, кроме хозяина и пожилой неразговорчивой домработницы, которая и открыла ему дверь. Диамантино был в дурном настроении.
– Вы опоздали, Кастеллаци…
– Да, не уследил за временем. Прошу прощения.
– Читали?
Бруно с силой швырнул журнал, который держал в руках, на свой рабочий стол. Тот прокатился по гладкой поверхности и упал к ногам устроившегося в гостевом кресле Кастеллаци. Сальваторе степенно поднял его и положил обратно на стол. Это был свежий выпуск «Синема Нуово» – одного из самых крупных и самого авторитетного журнала страны посвященного кино. Кастеллаци, разумеется, читал этот выпуск, но любил, когда Диамантино распаляется до криков, поэтому отрицательно помотал головой.
– Эти мерзавцы копают под меня! Выдумали какого-то дерьмо-осведомителя, который рассказал им о моих прибылях с раздутых бюджетов! Да как складно рассказал, Кастеллаци! Я бы и сам поверил в это, если бы не знал, что большая