Осознав, что лицо и костюм до неприличия помяты, Эжен решил заехать домой. На всякий случай вошел через черный вход. Слуга сообщил, что товарищи, так и не дождавшись его возвращения, решили, что он увлекся новой подружкой, разобиделись и только что покинули дом.
Эжен с облегчением вздохнул.
Отдохнув и со вкусом пообедав, виконт решил: «Нужно дождаться, когда Виолетта сама позовет меня для объяснений» – и заранее поморщился, представив потоки слез и заламывание рук.
Все случилось так, как он хотел. Почти так.
Когда слуга принес приглашение в дом к Пенкорнэ, он улыбнулся.
«Все-таки провинциалка не справилась со своими нервами, наверное, сболтнула своим сестрицам, а те рассказали отцу. Чем это грозит? Скандалом, вызовом на дуэль? Кстати, у Виолетты очень прыткий кузен, и он всегда так сладко поглядывает на девицу, только что не облизывается. Поговаривали, что у этого юнца какие-то особые виды на нее. Дуэль – не худший вариант. Но, скорее всего, меня, „как честного человека“, будут склонять к браку».
Эжену припомнился кроткий взгляд Виолетты, ее слабые руки, запах волос и кожи.
«И что теперь – законный брак? Об этом стоит подумать. Девица оказалась не такой ханжой, это стоит вознаграждения. Интересно, сколько дядюшка Пенкорнэ предложит в качестве приданого. В такой ситуации стоило бы нажать на него и потребовать раскошелиться. Провинциальная щепетильность на этот счет смехотворна, этим нужно воспользоваться!»
Виконт собрался поздно. Принял ванну, сменил белье и к вечеру приехал в дом Пенкорнэ. В доме горели все огни. Эжен вдруг подумал, что ему могут указать на дверь. Но его пригласили в дом, в гостиную.
«Похоже, предстоит серьезный разговор».
Войдя в гостиную, Эжен быстро осмотрелся. Не увидев Виолетту, усмехнулся.
«Так, грех раскрылся, сейчас начнутся переговоры о сдаче. Невеста появится в самом конце, в каком-нибудь смешном бабкином наряде, с опущенными глазами, наступит торжество».
Представители семейства Пенкорнэ были торжественны и спокойны, все как один смотрели на виконта так странно, что ему стало не по себе. Обычные при приеме слова «Имею честь засвидетельствовать свое почтение» дались не без труда. Хозяин дома смотрел на виконта поверх его головы, холодно и рассеянно. Выслушав приветствие, трескучим, без интонаций голосом произнес:
– Господин де Колиньи, я действую по поручительству Виолетты. Уполномочен передать вам ее прощальное письмо.
– А что она сама, нездорова? – развязано спросил Эжен, сам чувствуя нелепость и неуместность своего тона.
– Нет, она прекрасно себя чувствует, но ее нет в доме.
– Что же заставило ее покинуть дом в столь позднее время? – тем же шутовским тоном спросил он.
Между