– Кажется, получилось, – сказала она. – Скоро узнаем.
Десять минут спустя Фрэнки через громкоговоритель разбудила девочку. Полностью придя в себя, та вышла из кабинета, потянулась, зевнула и радостно посмотрела на мать.
– Привет, – сказала Джиллиан. – Давно ждешь?
– Нет, всего чуть-чуть, – ответила женщина и, встав, обняла дочь.
– Джиллиан, хочешь пить? – спросила Фрэнки. – Я тут налила тебе воды.
Она указала на стакан с водой, стоявший на стеллаже возле двери. Заметила, как мать девочки затаила дыхание и напряглась. Джиллиан перевела взгляд на стакан. И дернула головой. Потом сделала глубокий вздох – и замешательство исчезло, как легкое облачко.
Она расслабилась и улыбнулась, очаровательно сморщив веснушчатый носик.
– Ой, спасибо. Пить ужасно хочется.
Джиллиан взяла стакан и выпила его до дна.
Глава 5
– Просто не верится, что Бринн больше нет, – не в первый раз проговорил Габриэль Техада.
Фрост и юрист из Саусалито стояли в конце Джонсон-стрит, недалеко от причала, возле которого покачивались парусные суда. Вдали виднелись коричневые холмы Тибурона. В этом небольшом ответвлении рая, находившемся к северу от Золотых Ворот, жили только те, у кого денег было больше, чем у бога. Даже богу было не по средствам купить здесь жилье с этими великолепными видами.
– Сочувствую вашей утрате, – сказал Фрост. Он ненавидел эту фразу. Банальность, но сказать больше нечего.
– А родители Бринн знают?
– Да, я вчера говорил с ними.
Нет на свете худшей обязанности, чем среди ночи будить родителей и рассказывать им о смерти дочери. Фрост знал это лучше кого-либо. Мать и отец Бринн Лэнсинг обезумели от горя – так всегда бывает с родителями. Никаких объяснений для них у него не было. Ничего более-менее вразумительного. Еще вчера с твоей дочерью все было в порядке – и вот она камнем падает с Оклендского моста…
– Я любил ее, – сказал Техада. – Я ей еще не признался, но любил.
Приятель Бринн облокотился на деревянные перила и устремил взгляд в воду. Волны бились о пирс. Легкий бриз поигрывал такелажем, создавая постоянный мелодичный фон.
Техада был крупным мужчиной, широкоплечим, атлетического сложения. Фрост тоже был не маленький, ростом пять футов и одиннадцать дюймов, но Габриэль возвышался над ним на целых четыре дюйма. Его костюм-тройка был довольно необычной одеждой для Калифорнии, даже для юриста. Медного цвета кожа блестела на солнце. Облик дополнялся торчащим носом и черными, как вороново крыло, волосами, смазанными бриллиантином. Он не расплакался, когда узнал о смерти Бринн, но Фрост по его лицу видел, что им владеет глубокая печаль.
– Как давно вы знакомы с Бринн? – спросил он.
– Около четырех месяцев. Мы познакомились незадолго до Рождества. Между нами