Мэл – единственная, кому Эмма доверяла. Единственная, кто не придавала значения ее привычке считать шепотом или перебирать подносы в школьной столовой, пока не попадется голубой без единой царапины.
В ее день рождения Эмма, Мэл и ее родители поиграли в боулинг с кеглями-свечками, а потом вернулись домой и угостились красным шоколадным пирогом – любимым лакомством Эммы, потому что он одновременно шоколадный и красный, как Марс. Еще Эмме было приятно, что, когда мама была маленькой, бабушка Бэв каждый год готовила ей точно такой же пирог. Эмме нравились слова «фамильный рецепт», и каждый день рождения, когда она ела свой первый кусок, такой сладкий, что ныли зубы, то представляла маму в таком же возрасте, – семь, восемь, девять лет, – бравшую первый кусок пирога, и на несколько мимолетных секунд она ощущала эту странную, сладкую связь с матерью.
Эмма закрыла глаза, когда задувала девять свечей на своем пироге, уверенная в том, что когда она откроет их, то случится нечто чудесное. Она обнаружит, что отрастила крылья или живет под водой вместе с морскими звездами. Лось Фрэнсис оживет, и вместо глаза и губастой морды она увидит настоящего, живого, дышащего лося.
Но это было не то, чего она желала на самом деле. Когда Эмма задувала свечи, то больше всего ей хотелось, чтобы родители снова жили вместе, и она изо всех сил сосредоточилась на этом желании. Они должны понять, что любят друг друга, и тогда ее отец вернется из амбара и снова будет жить с ними в фермерском доме.
Может быть, решила девочка, когда увидела, как они улыбаются ей над пирогом с дымящимися свечками, им просто нужно помочь. Немножко подтолкнуть их в нужную сторону.
Десятилетняя Мэл, которая была на год старше Эммы, предложила как-то ей шпионить за родителями.
– Мы не можем так поступать! – возмутилась Эмма. Был понедельник 9 июня, первый день летних каникул, девочкам было ужасно скучно.
– Это же ты так хочешь, чтобы они снова были вместе, – сказала Мэл и стала ощипывать кутикулу вокруг ногтей на руках: это был верный признак того, что она вот-вот потеряет интерес к проблеме. Мэл умная, но не любит, когда ее осаживают, и в таких случаях переключается на что-нибудь другое. Мэл даже может сесть на велосипед и укатить домой, оставив подругу одну без всяких занятий, кроме просмотра надоевших старых фильмов. Но сегодня был первый день летних каникул, первый день свободы. Один-единственный день мог задать тон на целое лето, и Эмма не хотела все испортить.
– Но как это может помочь? Что мы вообще будем искать? – неуверенно спросила