Колье царицы
ты даришь в пору осени…
Дождь беспрестанный.
Ах, если б знал паук,
как нить его бесценна…
«Подплыло солнце…»
Подплыло солнце
с волной озёрной утром
к склонённой иве
и словно стайкой ящериц
по веткам побежало…
И засияла ивушка
в июльской светомузыке…
«Желтеют листья…»
Желтеют листья,
нас приближая к осени,
к холодным росам.
Не побороть дрожь перед встречей,
не спрятать и сердце в обмане…
«Ах, много листьев…»
Ах, много листьев
опало этим летом
уже в июле.
Шуршит в ковре пожухлом
бегущий мимо ветер
и смешивает запах
перебродившей жизни
с целебным ароматом
смолы зелёных сосен.
И в пряной дымке Бора
вобрать в себя стараюсь
древесный жаркий запах…
тебя… лишь одного тебя…
«Вернулся август…»
Вернулся август
с рассветом, запоздавшим
почти на два часа.
Найду ли паутинки
сегодня на кустах в Бору?..
«О, сколько скорби…»
О, сколько скорби,
шурша листвой сухою,
ты переносишь.
Рожденье видел каждого,
расцвет и увяданье…
Вот и своей печалью
делюсь с тобою, ветер…
«Со счёта сбилась…»
Со счёта сбилась…
к окну в который раз бегу —
на небо глянуть.
Слова найти непросто,
сказать о чуде ночи.
Луна одна сияет
сегодня ясным светом,
набросив нимб на звёзды…
Вдоль горизонта ветер
затих сном богатырским…
«В последнем взоре…»
В последнем взоре,
однажды отразившись,
замрёт мгновенье.
А в нём – верхушки сосен
и облака лебяжьи…
«Ах, нежный иней…»
Ах, нежный иней
на белой хризантеме
вдруг заискрился.
То ветер тучи разогнал,
открыв луны сиянье…
«Бутоны розы…»
Бутоны розы
хмелеют, распускаясь
в цветочном чае.
Так помоги и мне, хмель,
от дум о друге милом
хотя б забыться ночью…
«Жасмин и мята…»
Жасмин и мята,
и терпкость нежной сливы
в цветочном чае.
Но поцелуй твой крепче
и слаще Choya Umeshu…
«В бутон закрылась…»
В бутон закрылась
от ветра ледяного
поутру роза.
Теперь ей не раскрыться,
пусть даже тёплым станет…
«О! небо,