«Конечно, рака с мощами общедоступна!
«Нет, я имею в виду не к раке, а именно к преподобному».
«Но это доступно только монахам».
«Вот я об этом и говорю, давай уйдем с тобой в монастырь вместе, тем более что и я больше не вижу себя в миру, но только если на это есть Божья воля».
«А как же мы узнаем, есть на это Божья воля или нет?»
«А нет ничего проще! Мы попросим монахов открыть нам мощи преподобного Сергия! Если откроют, не раздумывая уходим в монастырь!»
«А если нет?»
«А если нет, то останемся в миру».
– И что, батюшка, открыли?
– Приехали, приложились ко святыням монастыря, помолились, у раки с мощами монах постоянно читает молебен, и к великой радости Александра на тот момент в храме оказался еще один монах. Его-то паломники и попросили открыть раку. Он пристально на них посмотрел, улыбнулся и открыл раку. Этим вот и свершилась Божья воля.
Неожиданно в келью отца Силуана распахнулась дверь, и перед батюшкой возник образ прилично одетого паломника. Он был невысокого роста, худощав, на его лице переливались очки в золотой оправе.
– Вы ко мне? – поинтересовался отец Силуан у вошедшего.
– Вы отец Силуан?
– Да, это я!
– Тогда к вам.
– У вас ко мне дело?
– В некотором роде.
– Вы хотите исповедоваться? – и отец Силуан перевел свой взгляд на Павла, дабы попросить его, чтоб тот вышел.
– Нет, – ответил вошедший.
Неожиданно в дверь забежал келейник старца:
– Батюшка, простите, я не углядел, вам помешали?
– Ничего-ничего, – ответил отец Силуан.
И как только батюшка договорил, паломник начал поносить по первое число всю братию.
Павел слушал ругань с широко раскрытыми глазами, в его голове никак не могло уложиться происходящее. Через пару минут ему даже захотелось ударить оратора по лицу, но он нашел в себе силы сдержаться. А келейник, напротив, выбежал из кельи со словами: «Ну так же нельзя».
Как только паломник покинул келью, Павел перевел свой взгляд на сидевшего неподалеку от него отца Силуана:
– Батюшка, как же так? Вы не возразили и не остановили его…
– А зачем? Он хотел высказаться… А о чем он говорил, я и вовсе не слышал, я в это время молился Богу.
– Но как