Мимоза, запашистая стоит,
И птицы, за окном щебечут,
И шумный город весь бежит,
Капель растает по утру,
И солнце пустит луч в окошко,
И станет на душе тепло,
Но как-то холодно немножко,
И сердце, то что греет очень нежно,
Признается тебе в любви,
Ведь девушки, все так прекрасны,
И без сомнения, даже, ты!
Гуляйте, веселитесь, и пляшите,
Мужчины, всё сделают за вас,
Хоть раз в году оставьте все заботы,
Оставив в морозилке жесткий и замёрзший фарш,
Сходите, отдохните, и выпейте за милых дам,
Ну хоть немножко, сегодня можно по 100 грамм!
И хоть вы слабый пол по жизни,
Мужчины все у ваших ног,
Вы так милы, нежны, прекрасны,
Хозяйским даром все наделены,
И девушки, скажу вам честно,
Ведь всех на свете лучше, только вы!!!
Пока все спали, в том числе и мама, я ушел на кухню, чтобы приготовить тесто для блинчиков. Накануне мама проговорилась, что хочет их, вот и будет приятный сюрприз, не каждый день сын готовит маме, которая ему даст фору в приготовлении блюд. Это меня ни чуть не останавливает, так как навыки приготовления пищи у меня были, и достаточно хорошие. Если останусь один, с голоду не помру, это точно.
Тесто готово, и первый блин пошёл на старт, выждав пока обратная сторона, сменит цвет, я перевернул, идеально, не всегда первый блин оказывается комом, он чаще всего сразу уходит на пробу, чем я в принципе и занялся. Отлично, мне нравится, а это значит, что и понравится другим. Я очень привередлив к вкусам и комбинациям ингредиентов. Немного погодя, уже готова целая стопка ароматных блинчиков, тут уже и встала мама.
«С добрым утром», – говорю я, и предлагаю: «Чай или кофе»?
«Кофе с молоком, в мою кружку, половину,» – ответила мама.
Мамину кружку я весело называю «тазиком», кружка объёмом чуть больше полулитра, из которой она наливает только половину и не больше, аргументируя это тем, что остывает быстрее. Дело её, хочет из неё пусть из неё и пьёт. «А сколько блинчиков?» – спросил я из кухни.
«Два» – раздаётся голос из комнаты.
Я принес мамин кофе и тарелку с двумя блинами, а вдобавок маленькую тарелку со сгущённым молоком, и пока мама наслаждалась завтраком, я уже начинал собираться.
Надел новые джинсы, купленные накануне, старые отправил в группу рабочие, и увёз на работу, рубашку со странным рисунком, и поверх последнюю, оставшуюся в живых любимую кофту с меховым высоким воротом, я готов.
В одну руку я взял подарочную коробку, в другую гитару и двигался в коридор, посмотрев на градусник, подумал, что лучше надену ещё пока зимнюю куртку, хоть и почти ноль. Но ведь зима даёт о себе напомнить, что ещё не ушла, обилием грязного и твёрдого снега на улице, и прохладного ветерка сочащимся сквозь не застёгнутую куртку, вызывающего будоражащие мурашки по телу. Ну всё,