– У меня нет причин ей не верить. Этот сон снится ей каждую ночь после того вечера. Я знаю это. Порой я слышу, как она плачет, но стоит мне открыть дверь в её комнату, как она притворяется спящей.
– Кажется, я поняла, к чему ты клонишь: ты просто считаешь свою внучку слабой.
– Нет, это не так!
– Это так, но поверь, она сильнее, чем ты думаешь. Иногда в самых хрупких силы больше, чем в самых крепких и сильных на вид. Вот увидишь, она ещё покажет коготки!
Роуз глубоко вздохнула, поставив фотографию на место, и снова посмотрела в окно. Она-то прекрасно знает, что Эмили сильная. Только вот сама девушка об этом даже не догадывается…
И это на самом деле было так. Даже сейчас, тихо лежа в своей палатке и время от времени поглядывая на часы, Эмили искренне мечтала скорее вернуться домой, где всё знакомо и любимо, где нет противных школьников, которые опять выбрали её самым главным развлечением похода. Ребята из параллели целый день подшучивали над ней как могли, а уж в этом их фантазии не было равных. Именно поэтому у неё созрел план, в котором она раньше всех проснётся и с рассветом отправится гулять по лесу, лишь бы не попадаться на глаза своим «друзьям». Ведь даже лес, кишащий змеями, не был настолько страшным, как выдумки подростков. Но рассвет ещё очень нескоро, а сон всё никак не хотел приходить – в голову постоянно лезли мысли о бабушке, родителях и об этом ужасном сне.
«Десять лет прошло со дня гибели родителей, – размышляла девушка. – Почему именно я осталась в живых? И почему никак не могу вспомнить внешность убийцы? Даже во сне рассмотреть не получается. Прямо мистика какая-то. Так, надо срочно сходить к гипнотизёру, может, хоть так получится вспомнить, ведь я обязательно должна найти убийцу, и он ответит за то, что сделал. Ну, если гипноз не поможет, пойду к психиатру. Надо же как-то лечить эту навязчивую мысль об убийстве. М-да. Я страшный человек!» – эта парадоксальная мысль заставила её улыбнуться.
Но улыбка, едва тронувшая губы Эмили, в одно мгновение слетела с лица, поскольку где-то совсем неподалёку послышался тихий шорох. А через ещё секунду раздался громкий треск: что-то с силой ударилось о её палатку. Перепуганная девушка села и, насторожившись и затаив дыхание, ловила малейший звук. Так, не шевелясь, в полнейшей тишине, нарушаемой лишь монотонным тиканьем наручных часов, и в ожидании чего-то ужасного, прошло несколько минут. Биение сердца наконец пришло в норму, и только она подумала, что причин для паники нет, как её руки́, опёршейся о матрас, что-то коснулось. И тут страх сжал сердце девушки своей ледяной хваткой. Целую минуту Эмили не шевелилась, судорожно соображая, что делать: «Посветить фонариком на «это»? Или, может, резко выбежать из палатки на потеху мальчишкам? Ну уж нет!»
Всё-таки решив самостоятельно разобраться с неопознанным объектом, девушка очень медленно, дрожащими от страха руками, вновь достала фонарик. Сердце так громко стучало, что, наверное, его стук был слышен и за пределами её временной обители. Собрав остатки