Я поднялся по железным ступенькам и, уже стоя в тамбуре, обернулся. На секунду мне показалось, что в толпе провожающих мелькнуло лицо матери. Я начал приглядываться, стараясь отыскать ее, но безуспешно: мешали чужие плечи, головы, руки.
«Да не она это. Откуда ей тут взяться?»
– Молодой человек, вы долго будете стоять? – нетерпеливо проговорила какая-то женщина. Из-за меня она не могла пройти в вагон и сердито топталась на месте.
В моем купе уже был пассажир.
Прежде мне было некогда задумываться о том, кем окажутся попутчики, но, открывая сейчас раздвижную дверь, я запоздало обеспокоился этим вопросом.
Вдруг моим соседом окажется быдловатый мужик, тупой качок или классическая «я же мать» с круглосуточно орущим, избалованным отпрыском? Или вредная бабка, которая невзлюбит меня с первого взгляда и примется выносить мозг? Или…
– Я Костя, – сказал сидящий у окна парень в синей футболке. Он был примерно моего возраста и совсем никакой не качок: щуплый, невысокий, узкоплечий. Лицо открытое, располагающее – надеюсь, мы поладим.
Завидую я таким общительным: видит человека впервые в жизни – и никакого стеснения. Улыбается, руку тянет. Лишь бы только не болтал без умолку.
– Далеко едешь? – спросил Костя.
– До конечной.
– Я до Тюмени.
У меня нижняя полка, у него, как выяснилось, верхняя, надо мной.
– Ничего, если я у тебя внизу посижу?
– Сиди.
Дверь отъехала в сторону, и в купе вошел коротко стриженный мужчина угрюмого вида. Я вздрогнул: мужчина был похож на одного преподавателя из универа, который срезал меня на экзамене с особенным сладострастием. Мгновением позже я понял, что это не Расимов, но инстинктивная неприязнь, зародившись во мне, никуда не делась.
«Расимов» молча сунул нам для приветствия сухую широкую ладонь, забросил свои вещи в ящик под полкой и тут же вышел в коридор.
Что-то мне сегодня все чудится: то мать, то препод. Так все-таки она это была или нет? Вытащив из кармана телефон, я набрал ее номер. Сразу надо было позвонить, и почему раньше в голову не пришло? Но мобильный матери оказался выключен.
– Меня моя тоже не проводила, – сочувствующим тоном сказал Костя.
Он сидел, свесив руки между колен, и следил за моими манипуляциями с телефоном.
– Кто? – не понял я, на секунду удивившись, откуда он знает про Нелю, и едва не пустившись в объяснения, что между нами все кончилось еще до того, как я купил билет. – А, нет, это не девушка. Я матери звонил. То есть хотел позвонить.
Она это была или нет, теперь уже было не важно: поезд дернулся, закряхтел и медленно пополз вдоль перрона. Провожающие дружно нацепили натужные зубастые улыбки, принялись кивать