Взяв ее за подбородок, чтобы не отворачивалась, он впился ртом в губы девушки, совершенно не обращая внимания на сопротивление. Целовал долго и увлеченно, одновременно переместив руку к лифу и проводя ладонью по груди. Прикосновение через плотную ткань не принесло никакого наслаждения, и Саша, сунув ей руку за пазуху, спустился к бюстгальтеру, проник под тонкую кружевную ткань, обхватил грудь, больно сдавливая сосок между пальцами.
Юля чувствовала, как все тело, словно в лихорадке, бьет дрожь. Она не могла пошевелиться, придавленная им к стене, задыхалась от этого затянувшегося поцелуя, а от грубых прикосновений к груди на глаза запросились слезы. Никто не придет, никто не помешает, еще чуть-чуть и… От одной мысли об этом к горлу подступала тошнота.
Похоже, парень на мгновение потерял бдительность, посчитав, что она уже никуда от него не денется. Юля сама не поняла, как ей удалось вывернуться и ударить его в живот.
– С*ка, – прохрипел он, выпустив ее. – Я тебе устрою! Пожалеешь об этом!
Совершенно не думая о своем внешнем виде, девушка кинулась к двери и, лишь уже выскочив на лестницу, на ходу кое-как поправила платье и пригладила волосы. Постоянно оглядывалась и ожидала, что Воронов в любой миг ее настигнет. Добежав до кабинета, она остановилась, прислонилась спиной к стене, с трудом переводя дыхание.
Мимо прошли два опера, те самые, что затевали спор насчет нее и Воронова. Увидев ее, парни многозначительно переглянулись.
– Иди за бутылкой, я же говорил, – тихо, со смешком сказал один из них, когда они чуть отошли.
В этот момент в конце коридора появился и Воронов. Он быстро шел в ее сторону, на ходу обменявшись небрежным рукопожатием с операми. Его лицо было искажено злобой, и Юле стало по-настоящему страшно. Она попятилась в кабинет, громко хлопнула дверью и, едва не снеся стоящий на пути стул, кинулась к своему столу под удивленными взглядами следователя Феди, дознавательницы и тучной тетки потерпевшей, которая писала заявление. Здесь полно народу. Он не посмеет!
Воронов влетел в кабинет, надавив на ручку двери так, что та издала противный скрежет, и направился прямо к Юле. В два счета преодолев расстояние между ними, швырнул на стол документы, оставленные в архиве, и навис над ней. В глазах горел злой огонек, ладони были сжаты в кулаки.
«Ударит!» – совершенно ясно пронеслось в голове у девушки. И ему плевать на то, что они здесь не одни. Юля инстинктивно подалась назад к окну и смотрела на него с нескрываемым ужасом. Однако удара не последовало. С минуту Воронов сканировал ее злым холодным взглядом, после чего усмехнулся и произнес тихо, но твердо:
– Все равно это будет. Не хочешь нежно и красиво, значит, будет больно и грубо. Но будет. Я тебе обещаю.
Он оттолкнулся от стола и, резко развернувшись, быстро вышел из кабинета. Юля продолжала сидеть, все так же прижавшись к подоконнику, застывшим взглядом уставившись ему вслед и чувствуя, как