– Трогай, – бросила ему женщина и толкнула коленом Креспина. – Ну, кому ты понадобился в этом проклятом городе?
– Обычная рутина, – ответил он. – Очередной ублюдок из-за занавеса.
– Ты называешь это обычным предложением?! – поразилась она и свела брови вместе. Глаза недобро сверкнули.
Она взмахнула сигаретой. Горящий кончик описал дугу и приблизился к её губам, вспыхнул, выхватив из полутьмы напряжённую скулу, закаменевший подбородок и подрагивающее веко. Плащ на ней был расстегнут. Глубокий вырез тонкого свитера открывал татуировку над левой ключицей – рассерженный скорпион с поднятыми клешнями. Лицо тоже не выражало приветливости.
– Рассказывай, – сказала она и вновь затянулась.
– С самыми пикантными подробностями, – насмешливо уточнил мужчина на правом переднем сидении.
Он подмигнул ему в зеркальце салона. Его вытянутая физиономия с острым подбородком наоборот излучала доброжелательность, а слегка выпуклые глаза поблёскивали весельем в свете от приборной панели. Креспин хлопнул его по плечу.
– Готовь доставку, Сангушек, – сказал он.
– За кем в этот раз? – раздражённо спросила женщина.
– За Астой, – спокойно ответил Креспин. – Статус изменился.
– Я тебе не рассказывал, но твоя русская не читала Достоевского. Странная она, – молчаливый до этой секунды ливанец хмыкнул, провёл пальцами по прикладу автомата и неожиданно спросил: – Добровольцы нужны?
– Она не русская, – возразил Креспин, – и я привык действовать один.
– Черт… – женщина грязно выругалась. – Я уже успела о ней забыть.
– И я был удовлетворён, когда получил отбой по прошлой доставке, – задумчиво протянул Сангушек. – Уверен, рыжий Хаубе тоже не расстроился. Утверждает, что сейчас стало очень сложно перевозить покойников. Практически невозможно. Да и сам рыжий в последнее время какой-то чудной стал, оглядывается по сторонам, точно боится чего-то до смерти. Разонравился он мне окончательно.
– Никакого отбоя – куча дерьма никуда не делась.
– Не поскользнуться бы на этой куче… А если поискать другой контакт за занавесом? Исключить из цепочки Хаубе, подождать и попробовать копнуть глубже?
– Насколько глубже? До выстрела в её затылок? – Креспин скривился. – Думаю, если я скажу нет – не согласишься.
– Её все равно убьют, – злым голосом заметила женщина. – Так пусть тихо и мирно уходит из жизни в одиночку, и никаких следов в нашей памяти.
– Дело не в этом, Кайра, – он отвернулся и принялся бесцельно разглядывать ночной город сквозь дождь.
– Какой статус в этот раз? – прошипела она ему в затылок.
Креспин промолчал. Сангушеку не нравилось, что со своего места не удаётся заглянуть ему в глаза, и тогда он обеспокоенно