– Бени, а что – стадо твоё собственное? – я решил, что после совместной трапезы можно перейти на менее официальный вариант обращения к пастушку.
– Элиэзер меня зовут, – смилостивился пастушок, – а стадо хозяйское. Хозяин у меня из Эйн-Дора69, что под горой, – махнул он в сторону своей деревеньки.
– А-а-а, понятно, бывал я у вас не раз. А я из Нацрата70, – махнул я в противоположном направлении, – меня ещё рофэ71 Йехошуа кличут, слышал?
На секунду прервав работу челюстей, Элиэзер наморщил лоб, пытаясь переварить полученную информацию, потом, с трудом проглотив недожёванное, спросил:
– Это не ты в прошлый хешван72 лечил старого Ицхака73 из Эйн-Дора, что сломал ногу, упав с мула?
– В хешван, говоришь? Помню, был такой Ицхак, а ты его знаешь?
– Как не знать? Он наш сосед, за два дома от нас живёт. Я ему ещё помогал с хозяйством управиться, пока он хворал, – похвастался Элиэзер и заинтересованно посмотрел на меня: – Ицхак говорил, ты большой мастер.
– Как он теперь? Что нога? – поинтересовался я.
– Да что ему сделается? Ходит с клюкой – не хуже, чем раньше ходил. А уж если ему под горячую руку подвернёшься, то этим костылём так огреет, что только уноси ноги. Вот, гляди! – подняв подол, Элиэзер показал мне продолговатый синяк на спине – судя по виду, довольно болезненный. – Третьего дня меня так огрел, пень старый, и ведь ни за что!
– Да уж, неслабо тебе досталось, – посочувствовал я.
Элиэзер, довольный, что кто-то по достоинству оценил его боевые шрамы, пустился в пространный рассказ про свои взаимоотношения со старым Ицхаком, с прочими односельчанами, про какую-то поездку прошлой осенью в Цфат74, куда он сопровождал хозяина и ещё про кучу всякой всячины. Я лишь поддакивал, а большего ему от меня и не нужно было. Доверчивый слушатель мог бы подумать, что за свою недолгую жизнь паренёк пережил раза в три больше, чем обычно выпадает на долю любого смертного, дожившего до седых волос. Но прерывать мальца мне не хотелось, и, усмехаясь в бороду, я слушал эти полубайки, густо приправленные феерическим трёпом. Совсем как Яаков75, братишка мой меньшой!
Яаков, надо признаться, точно также не знает меры в приукрашивании своих приключений, если таковые случались быть. Если же нет, то он беззастенчиво присваивал чужие, наделяя себя ролью главного героя. Пойманный с поличным на небылицах, он, ничтоже сумняшеся, оправдывался обычно тем, что иначе рассказ был бы скучный и серый, а так его и рассказать не стыдно, и послушать интересно.
Яаков, Йехуда, мама, сёстры… Когда я ещё увижу вас снова? Он ещё даже не скрылся из виду; отсюда, со склона Тавора,