Вот уже семьдесят лет мы пытаемся проникнуть туда, но все попытки были безуспешными. Однако в последнее время железный занавес с России упал и это стало возможным. Я не успел совершить поездку, поэтому завещаю тебе вернуть мечи в Японию.
Да хранит тебя Будда. Дата. Подпись. И еще одна приписка. Надеюсь теперь ты понимаешь, почему я настоял на том, чтобы ты изучал русский язык. Все необходимые документы: карта и пояснения получи у Мияги. Он в курсе всех дел.
Вульф замолчал и посмотрел на босса. Тот снова сложил руки на животе, и было видно, что в его голове идет активная умственная работа. Наконец, он спросил.
– Чем сейчас занят молодой Богудэн?
– Насколько мне известно, – Вульф убрал письмо в папку. – Он еще не прочитал завещание отца.
– Так! Но если ты смог достать это письмо, почему тогда я не вижу на моем столе остальных бумаг, о которых говорит старый Богудэн.
Вульф опустил глаза.
– Я сделал все что мог, но, к сожалению, здесь это не возможно. Мои люди перерыли весь дом и никаких результатов. Но я думаю, что в России у нас будет больше шансов.
– Россия, Россия, – задумчиво произнес Танака. – говорят, что там чертовски холодно и еще пять лет назад по Красной площади бродили медведи.
Он взглянул на Вульфа. Казалось, что его взгляд просвечивает адвоката насквозь как рентгеном.
– Что ты имеешь в виду? У нас есть там свои люди?
– Да.
– Кто?
– Управляющий филиалом нашей фирмы 'Энеджи корпорейшен' Альберт Валейнштейн. Надежный человек. Правда немного жуликоват, но преданный нам и ужасно любит деньги.
Танака хмыкнул.
– А кто же их не любит.
Он на секунду задумался.
– Ну, о, кей! Раз так, то заплати ему. И … я хочу, чтобы через месяц, максимум через два, мечи стояли у меня в кабинете. Понятно, я так хочу!
***
Молодой Асато Богудэн после смерти отца просто не находил себе места. Груз неотложных дел безжалостно навалился на него и придавил так, что заставил забыть обо всем, что было предметом его интересов почти двадцать с лишним лет.
Теперь целыми днями он проводил в отцовском кабинете за ворохом, как казалось ему, никчемных бумаг, ничего не понимая в них, и все больше запутываясь. Счета, контракты, акции, биржевые сводки и котировки товаров – все это было не его стихией,