– Разве душно? – осторожно спросил дядя Толя.
– А тут как-то… ручки нет. – Никита показал на раму.
– Шпингалет надо поднять.
Дядя Толя коснулся железного запора внизу рамы. Палочка со стопором нехотя поднялась. Такая же оказалась и вверху. Без запоров рама распахнулась. Дядя Толя постоял, облокотившись на верхнюю часть окна.
– Хорошо-то как… – пробормотал он. – Дождь.
– Чего ж в нем хорошего? – буркнул Никита, вспоминая, что сегодня они успели капитально промокнуть.
– Все дома сидят, книжки читают, – весело повернулся дядя Толя к Никите. – Ты давай заканчивай свои чтения и ложись. Завтра на гору пойдем. Силы нужны. А окно лучше закрывай на ночь. Комары.
Никита дождался, пока дядя Толя выйдет. Представил, как тот проходит кухню, как закрывает за собой дверь большой комнаты. Вспыхнул и пропал звук работающего телевизора.
Никита настолько углубился в фантазии, как там сейчас в комнате, что вздрогнул от неожиданности, когда над подоконником возник Илья, устроив локти между цветочными горшками:
– Разговор есть. Можешь выйти?
– Выйти? – Никита обернулся на дверь.
– Не, через окно давай! Там твой дед не пускает.
Вспомнился громкий голос… Наверное, Илья пытался пройти к Никите легально, но не проскочил мимо «охраны».
Никита глянул на свои шлепанцы, кивнул и перегнулся через подоконник. Невысоко. Дождь из сильного стал мелко-рассеянным. Капюшон толстовки вполне спасал. Один цветок в горшке упал на улицу.
Бурно разросшиеся кусты сирени обрушили водопад. Пришлось немножко лезть через забор. Никита поцарапался.
Сумрачные фигуры на улице сразу придвинулись. Звякнул велосипед.
– Здоров! – вышел вперед Легыч, протягивая руку. Руку тянет, сам в глаза смотрит. А в его глазах словно ночь отражается. – Тут такое дело…
Никита неуверенно ответил на рукопожатие. Ничего хорошего от тайной встречи ждать не приходилось. Местные. Вызвали. Смотрят странно. Сейчас начнутся претензии.
Но местные не торопились. Рядом с Легычем мялся мелкий красный. Голова его была опущена. Он шмыгал носом, еще и кулаком по щекам постоянно тер. Плакал. Мелкая в сапогах была словно облита из ведра водой. Мокрые волосы облепили ее маленькую голову, кофта обвисла, и уже было непонятно, как она держится на узких плечах. За ней стояла Аня-Маня. Стояла так, как будто следила, чтобы мелкая не сбежала. Вспомнилось, как мелкую днем били.
– Чего она? – спросил Никита.
– Ты пойми, тут такое дело… – вновь заговорил Легыч, чуть запрокидывая голову, словно так ему было лучше видно.
– Ну давай, – пнула коленом мелкую Аня-Маня. Мелкая качнулась, поджала губы.
– Мы как лучше, – выдавил из себя красный. – Оно бы помогло…
– Я тебе сейчас дам – помогло! – Аня-Маня мгновенно перегнулась через мелкую и отвесила красному звонкий подзатыльник. Тот втянул голову в плечи. – А ну, говори! – снова пнула она коленом мелкую в сапогах.
Мелкая