Вот она бережет нервные клетки.
А когда-то тебе были очень важны
Мои настроения, пульс, дрожь в голосе.
Как быстро люди проходят сквозь. —
Я завидую мертвой холодности.
Почему моя смерть совсем иная?
Мне или больно, или все равнодушно?
А у тебя, черт, такая воздушная,
И жить тебе вовсе не душно?
Когда-нибудь, может, мы прекратимся:
Мое воображение и память потухнет
Болезнью шизофренически прогрессирующей. —
И нас в мире больше не будет.
Ты будешь одна, с каким-то вновь встреченным,
А я не повторюсь десятой раз строчкой.
И убьет меня любовно, спокойно,
Единственно верное мне одиночество.
Почему, природа?
Почему природа не предусмотрела,
Чтоб у меня был ребенок от любимой женщины?
Почему ей взялось да и захотелось,
Чтоб мужчина участвовал в деторождении?
Я хочу, чтоб маленькая моя Женечка
Бегала по квартире, кричала: «Мама!»
Разве я этого не заслужила
Любовью своей покаянной?
В этом мире взяли да порешили:
Женщина рожает лишь от мужчины.
А мне, от той, что мне выше звезд,
Значит нельзя, «суке ревнивой»?
Да не лесбиянка я, не хочу баб,
Я люблю единственную, неземную,
И кто же вправе меня проклинать,
Что я дочку хочу такую же?
«Мама, мама, когда придет Женя?»
«Скоро, мой масик, с работы вернется».
И нас ручонками сладко-пончиковыми
Обернула б: «Играться хочется».
Никогда
Я за тебя вечно дралась,
Своими когтями рвала пространство,
А теперь, ненужная, и ты в лицо
Мне стреляешь с бессердечным лихим постоянством.
Как из двухстволки, – прямо в глаза
Строчишь неответами равнодушия,
Не отвечая на сообщения,
Полудохлую тварь, меня душишь.
Да добьешь, не волнуйся, осталось недолго.
Когти мои давно стерты в кровь,
И моя завидное для меня постоянство
Истончается – кровоточить тебе про любовь.
Она есть, она плачет, течет стихами,
Рвотой захлебываясь от истерик,
Но вновь двухстволка на перезарядке,
Пока с книжкой тебя жду в постели.
Расстались – и ладно. Найдутся люди,
Гораздо лучше нас, интереснее.
Только мне не нужны, как тебе, другие,
И, боюсь, мир вовсе не тесен.
Значит, прощаться – решила за нас,
И не будет другого решения.
Значит, мечте на полях умирать
И не ждать никогда воскрешения.
Самое сладостное
В ссоры мы не играем:
Мы не подростки-переростки.
А если вдруг что-то случается,
Сильнее друг к другу жмемся.
Вернее, жмусь я сильнее:
Вдруг что-то себе надумаешь,
И,