– Но, вообще-то, иногда он проводит отдельные занятия, – заметила Ирис.
– И как покровитель школы присутствует на важных мероприятиях, – добавила еще какая-то девушка, но я не успела уследить которая.
– На радость нашим соученицам, которые грезят о том, чтобы стать женой верховного жреца, – хмыкнул парень, который первым начал отпускать скабрезные шутки.
– Но теперь-то ты разбила все надежды, поднявшие головы после смерти Лилии, – добавил его сосед.
– Глупости, – лениво возразила темноволосая. – Невеста – еще не жена. Фолкнору полгода траур носить. За это время загар с нее сойдет, и он поймет, что она такая же, как мы.
Неожиданно с резким скрежетом выдвинулся стул, один из парней, сидевших недалеко от меня, но до сего момента не участвовавший в общем разговоре, поднялся с места и бросил на темноволосую гневный взгляд. Все разговоры вновь смолкли, поэтому его слова прозвучали в гробовой тишине:
– Тебе-то все равно ничего не светит, Далия. Шеды не женятся на шлюхах. Они выбирают цветы свежие, нежные и хрупкие. Их, очевидно, приятнее растаптывать.
Выдав эту тираду, он стремительно зашагал к выходу и пару мгновений спустя исчез из виду. Тишина висела в столовой еще какое-то время, многие смотрели на темноволосую – Далию, как выяснилось, – но та даже бровью не повела.
– Прям настоящая драма, – фыркнула она и спокойно продолжила есть.
Разговоры вокруг возобновились, а я все смотрела на дверь, за которой скрылся нервный парень.
– Это Вестар, – шепнула мне Ирис. – Он был влюблен в Лилию, но проиграл ее шеду. Что вполне понятно.
– А сама Лилия была влюблена в Вестара? – так же тихо поинтересовалась я.
– Да кто ее знает, – Ирис пожала плечами. – Мы не были близкими подругами. Ухаживания его она поначалу принимала, но как только Фолкнор проявил к ней интерес, Вестар тут же был забыт. Пойми, мы тут все не из жрецов. Даже не из состоятельных семей. Те детям, проявившим способность к магии, учителей нанимают из младших жрецов других земель. Или из обученных магов. Мы здесь по милости и на содержании у Фолкноров. Но как только отучимся, пойдем сами себе на хлеб зарабатывать. А стать женой верховного жреца – это же как в небесный чертог попасть. Никаких забот до конца жизни.
Да, только конец наступает удручающе быстро. Конечно, эту мысль я озвучивать не стала: мало ли, кто услышит. Но про себя подивилась: мне моя жизнь дороже комфорта, я уже пошла на определенные жертвы, чтобы иметь шанс на будущее.
Впрочем, я тут же напомнила себе, что не мне судить. Все, что я до сих пор имела, было нажито не мной. И если я опустила себя до условий школы Фолкнора, то для других, как сказал Ронан, эти условия были «роскошными». Какой же могла быть их жизнь до школы? Мне едва ли удалось бы представить. Если бы я жила так, может быть, тоже считала бы Торрена Фолкнора даром Богов? И верила бы, что именно я смогу прожить с ним долго и счастливо… Каждому ведь надо во что-то верить.
От