– Пойдем! – согласился Федор, и они пошли по длинному, заплёванному коридору. Девушки из группы, в которой учился Федя, смотрели им вслед и хихикали.
– Смотрите, сладкая парочка. Глядя на них, я вспомнила фильм «Близнецы», – давясь от хохота, сказала Марина Пургина.
– Точно! Там играют Арнольд Шварце… как его там? И этот… Денни Де Вито! – поддержала Марину Таня Смелова.
– И вправду, похожи, – Наташа Кадочникова издала утробный звук, лишь отдаленно напоминающий смех. – Только Де Вито красивее нашего Дистрофика.
И другие девушки заржали.
В столовой, действительно, был рыбный день. На первое был суп с рыбой, а на второе жареный минтай с пюре.
Федя с Ромой сидели за одним столом. Рома рассказывал Феде про тяжёлую атлетику, про спортивное питание, про то, что мечтает стать программистом.
– Я тебе точно скажу, – говорил Рома, держа в руке вилку с засаженным на неё куском рыбы. – Будущее – за нами, за программистами. А чего ты на программиста не пошёл учиться?
– Не знаю… Родичи говорят, что быть теплотехником – это круто.
– Я так не думаю, – Рома отправил кусок рыбы в рот и запил его компотом.
– А ты и сейчас штангой занимаешься? – спросил Федя, разглядывая Ромины большие руки.
– Нет, я уже года три не боец. У меня повреждены мениски коленных суставов. При ходьбе колени болят, бегать вообще не могу.
– И это не лечится?
– Конечно, лечится! – Рома смотрел на Федю, как на дурака. – Только зачем лечить? В армии я пока служить не хочу…
– Понятно, – Федя кивнул головой и больше они не разговаривали. Каждый думал о чём-то своём.
9
Через две недели Скурихин, Палкин и Шестаков появились в колледже. Пока они ехали в трамвае, они обсуждали происшедшее с ними и пришли к выводу, что во всех их бедах виноват Федя Игнатьев.
– Он специально лохом прикидывается. Я думаю, бомжи – это какие-то его знакомые, – вполголоса говорил Ваня, глядя в окно.
– У него по-любому предки продвинутые. Наверняка, он им про нас сказал, и они решили нас прессануть, – предположил Сергей.
– Ладно, тихо вы! Вдруг за нами следят и подслушивают. Никогда об этом не говорите, и никому об этом не рассказывайте, – оглядываясь по сторонам, сказал Дима, и все замолчали.
Следуя от трамвайной остановки до колледжа, Скурихин и Палкин беспокойно оглядывались по сторонам, Шестаков опустил голову и смотрел себе под ноги. Воротник куртки Димы был поднят. Они шли медленно. Ваня и Дима сильно хромали.
Когда парни все-таки вошли в серое здание колледжа, все трое облегчённо вздохнули. Они рассматривали пол, стены, оглядывали учащихся, выискивая в толпе знакомые лица. Каждому из них казалось, что в колледже они не были сто лет, хотя прошло всего две недели. Дима, Ваня и Сергей подошли к стенду с расписанием занятий, сделали отметки в записных книжках и пошли в аудиторию. Их ждала скучная пара лекций по химии.
Не