Обычно гости, осмысленно или руководствуясь интуицией, предпочитали сидеть спиной к картине и к свету. Тарасов же, не дожидаясь приглашения, сел к ней лицом.
– А неплохо живут господа аутсорсеры, – сказал он, обращаясь к вошедшему в переговорную Молчанову. – Мне всегда казалось, что аутсорсинг несколько противоречит российскому менталитету.
– И это говорит клиент аутсорсинговой компании, – улыбнулся Тимур и, предвосхищая возражения Тарасова, добавил: – Знаю, знаю, ты у нас с детства по заграницам, поэтому российским менталитетом не испорчен.
– Менталитет – такая штука, которая существует в тебе независимо от страны проживания. И потом, ты же знаешь, большую часть существования «Железобетона» им руководили именно аутсорсеры. Отец лишь создал фирму, разработал бизнес-стратегию, нашел первых покупателей и…
– И?.. – вмешалась в разговор Кристина.
– И умер. Сорок лет. Инфаркт.
– Извините, – пробормотала Кристина, ругая себя за бестактность.
– Это было давно. Мне только исполнилось двенадцать. Отец мечтал, чтобы я пошел по его стопам, и в десять лет отправил учиться в колледж в Швейцарию. Потом Оксфорд, стажировка в Штатах – и вот я здесь, – Тарасов развел руки, словно пытаясь загрести ими понравившееся помещение. – Если честно, наемные управляющие были более эффективны, чем я, несмотря на элитное образование.
– Кстати, ты можешь поручить нам, и мы с удовольствием найдем места, в которых ты не проигрываешь в эффективности предыдущим управляющим, – сказал Тимур. – Кристина Сергеевна у нас в этой теме прямо-таки ас.
Он сел за стол напротив гостя. Кристина устроилась рядом, раскрыла папку, достала лист бумаги.
– Я подумаю над твоим предложением. Сейчас меня беспокоит другое…
Тарасов замолчал, Кристина внимательно изучала клеточки на бумажном листе. С улицы доносилась негромкая птичья трель.
– Мне нужен детектив, – после долгого раздумья заявил Тарасов. – Частный детектив. Хороший. Я хочу, чтобы ты занялся. Ну, или подыскал кого-нибудь толкового.
– Детектива? – сказано это было таким тоном, что не знающий Тимура человек решил бы, что частный сыск – его конек.