Но сейчас вода – это враг, пожирающий меня. Мои руки колотят по воде, и хотя, несмотря на панику, у меня хватает ума не открывать рот, вода все равно попадает в нос, и я выдыхаю ее, пуская пузыри. Затем мои ноги касаются дна – глубина выше моего роста, но не больше чем на полметра – и я отталкиваюсь, выныривая на поверхность, где глубоко и жадно глотаю воздух. Тут же волна ударяет мне в лицо, и я снова ухожу под воду.
Я пытаюсь грести руками, но толку от этого мало. Вода, которая казалась такой потрясающей и уютной с сухой земли, превращается в яростный кулак, который затыкает мне глотку, чтобы я захлебнулась. В какой-то момент я умудряюсь набрать чуть больше воздуха и закричать: одиночный сдавленный звук, который наверняка никто не услышал за шумом музыки и голосов. Прежде чем снова уйти под воду, мне кажется, что я слышу омерзительный смешок Линкс. Неужели она любуется, глядя, как я умираю?
Затем раздается громкий всплеск, и меня хватают за плечо, вытягивая вверх; я изворачиваюсь и мертвой хваткой цепляюсь в то, что попадается под руку. Сквозь туман я вижу лицо того самого охранника, который нас не пускал. Но сейчас для меня он не человек. Он – это воздух, твердая земля, он – это жизнь, и я цепляюсь за него и изо всех сил (откуда только они взялись!) карабкаюсь на него, вынуждая уходить под воду. Не важно, утонет он или нет – главное, что выживу я. Морозный воздух сковывает мое лицо, но это самое прекрасное, что мне доводилось испытывать.
Он в два раза больше меня, но мне, охваченной безмерным ужасом, удается удерживать его под водой, чтобы самой оставаться на поверхности. Наконец, он скидывает меня и, положив свою огромную массивную руку мне на затылок, удерживает меня под водой. Я сопротивляюсь, но из последних сил. В мое сознание прокрадывается искрящаяся тьма. Мое тело тяжелеет, теряет подвижность. Мир вокруг блекнет…
Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем я пришла в себя, выплевывая воду. Вокруг меня собрались люди, я вижу их осуждающие, насмешливые и презрительные взгляды. Не понимаю, где я. Все, что я знаю: здесь небезопасно. Эти люди и эта открытость. Мне нужно быть где-то в другом месте – надежном, маленьком, закрытом, без посторонних. За стеной. Под землей.
Это приходит мне в голову, когда я вижу дрожащую Перл. Растрепанная, испуганная, но все равно красивая, она стоит, укутанная в пальто какого-то благородного или очарованного ею мужчины, и снег кружится вокруг нее. Она подмигивает мне, растирая озябшие руки и последнюю толику той самой таблетки, которую она мне дала недавно, заглушают отголоски только что произошедшего, превращая почти случившуюся трагедию в момент сближения. Что ж, еще одно приключение, будет о чем рассказать.
Вышибала грубо ставит меня на ноги, и Коппер протягивает мою пернатую юбку и высокие черные сапоги.
– Вот, – говорит охранник, – почему мы не позволяем малолетним,