– Привет, Лаки, – ласково поздоровалась Пэлле.
– Угу, – промычал тот, не отрывая глаз от книги.
– Хочешь пончик?
– Давай! – оживился зверек.
– Тебе какой? – Пэлле открыла перед ним свою большую коробку пончиков.
– Давай все! А я уж тут разберусь! – радовался Лаки, прыгая по клетке и виляя пушистым серым хвостиком.
– А жопа у тебя не слипнется? – язвительно улыбаясь, спросила Пэлле. – Шоколадный будешь?
– Буду! Давай!
Пэлле вручила в маленькие лапки Лаки заветный пончик, и тот сразу принялся уплетать его за обе щеки, закрывая черные глазки от удовольствия. И, несмотря на то, что пончик был размером примерно с Лаки, он довольно быстро управился с угощением.
Гардения мирно спала, но услышав их разговор проснулась и сразу стала предъявлять свои требования:
– Эй! Ну-ка, полей меня!
– Привет! – поздоровалась Пэлле, взяла лейку и налила в горшок с цветком немного воды.
– Чего? Без удобрения? Жадина!
Пэлле пошла на кухню. Открыла банку кошачьих консервов, и выложила содержимое в миску Пушка. Кот замурлыкал и стал уплетать свой ужин. А Пэлле заварила себе большую чашку чая, села за стол и погрузилась в раздумья, поглощая пончики один за одним.
«И все-таки я ему нравлюсь! – убеждала себя Пэлле, запивая чаем “желтого карлика”. – Он всегда так загадочно улыбается, когда меня видит. Я по глазам вижу, что нравлюсь. Может, он не проявляет инициативу, потому что стесняется или боится получить отказ? А я тоже стесняюсь первая подойти. Так и будем всю жизнь друг-другу нравиться и стесняться? Надо что-нибудь придумать!».
Глава III. Рабочие будни девушки-самурая
Все люди еще теперь, как и во все времена, распадаются на рабов и свободных; ибо кто не имеет двух третей своего дня для себя, тот – раб, будь он в остальном кем угодно: государственным деятелем, купцом, чиновником, ученым.
Фридрих Ницше «Человеческое, слишком человеческое»
1
Сегодня приятный солнечный денек. В чудесном настроении Пэлле пришла на работу. Завод по производству ненужных материалов работал в обычном режиме, то есть не работал. Кто-то из рабочих копошился в аппарате, делая вид, что пытается его починить. Остальные валяли дурака. Но Пэлле данная ситуация нисколько не расстроила, потому как, если не работает завод, то ей нечего и проверять на качество. То есть она может тоже валять дурака и ничего ей за это не будет.
– Здравствуйте! Доброе утро! – приветствовала Пэлле своих коллег, которые встречались ей на пути в лабораторию.
– Доброе утро, Пэлле! – приветствовали ее коллеги.
– Хин чао бусан! – крикнула Пэлле вьетнамцу Ли, который копошился в «Шайтане», и помахала ему рукой.
– Хин чао, Пэлле! – крикнул Ли в ответ.
– Гутен морген! – поздоровалась Пэлле с немцем Фридрихом, пожала ему