Энциклопедия шаманской мудрости. Павел Берснев

к нему, то заметим, что речь идет только о пустом: симптомы полноты, являющейся Абсолютом, это интервалы, дыры, полости, промежуток между землей и небесным сводом, все пространства, все то, через что атман прокладывает свой путь. Любая щель – это бездна, а бездна, хотя она всегда сохраняет что-то от разделительной функции интервала, есть вместилище Абсолюта. И чтобы достичь Абсолюта, т. е. освобождения, неизменно предполагается тот или иной способ создания пустоты внутри себя и прежде всего вокруг себя»[73]. Дыра, пустота, пространство, говорит «Бхагавата-пурана», – это характерный знак атмана. Брахман – это пространство, гласят Упанишады. Вот оно – «зияние» и «разверстый зев» Хаоса!

      Абсолют – это дырочка в сердце, пустота в его центре, присутствие Хаоса в самой сердцевине жизни. «Именно в пространстве внутри сердца он (атман) и живет, господин всего, владыка всего, повелитель всего… Он мост, служащий границей для разделения миров»[74]. Согласно тибетскому мистическому учению Дзогчен[75], Абсолют представляет собой единую для каждого индивидуального сознания природу. Это Ясная Светозарная Сияющая Пустота, проявляющая спонтанную лучезарную активность. Переживание этого состояния – за гранью индивидуальности, за гранью деления на «одно» и «многое» (то есть категории множественности), оно неизмеримо и неописуемо. Не существует «единого существа», «единой личности», «всеобщего индивида». То, что называется изначальным буддой Самантабхадрой (тиб.

      Кунту Сангпо, или Зангпо (Kun tu Dzang po) ‘Всеблагой’), или Адибуддой, – подчеркивает Ринпоче, – лишь метафора нашего истинного состояния. Самантабхадра обозначает наше изначальное чистое состояние, он не должен толковаться как единый всевышний бог-творец. «Истинное состояние запредельно числам. Если мы думаем в терминах отдельного „существа“, значит налагаем ограничения и, соответственно, всё усложняется. <…>…это знание, а в знании нет даже понятия об „одном и двух“, иначе мы уже вступили бы в двойственность. Понятие „индивидуальности“ также предполагает двойственное видение»[76].

      Для мистиков космобежного плана (древнеиндийские мукти и лесные отшельники и т. д.) главной целью является освобождение от «оков жизни». Их идеал – мокша, или освобождение от круговорота рождений и смертей. Мокша для них – совершенное блаженство, постоянство, однородность, осознание недвойственности индивидуальной души, атмана, и космического Абсолюта, брахмана. Космостремительные мистики посвящают свои жизни отрешению от мира и опустошению сознания. Они погашают все свои желания, избавляются от всех привязанностей.

      Для мистиков космоцентричного плана (жрецы, брахманы, маги, этнические шаманы и т. д.) не стоит задачи окончательно растворить свою индивидуальность в имперсональных безвидных Божественных Недрах (Абсолюте). Погружение в Абсолют – это, скорее, процесс обожения, способ преобразиться, стать неискаженным образом того, кто образа не имеет. Библейское «по образу и подобию» вовсе не означает образ другого образа,