Дорога становилась все шире. Случалось, мы обгоняли купеческие караваны, возвращающиеся с ярмарки, нисколько не стесняя движение. Увеличился и встречный поток. Предыдущий санный поезд еще не успевал скрыться за горизонтом, а навстречу уже мчался следующий. Зима кончалась, спохватившиеся путешественники торопились воспользоваться простотой и скоростью перемещения по заснеженному тракту.
Я изнывал от безделья. Разговоры разговорами, планы планами, но и они надоедали. Хотелось новых впечатлений. Хотелось новых встреч. Хотелось толкать и тянуть людей в нужную сторону. Моя генеральная карта истерлась по углам от бесконечных сворачиваний-разворачиваний. Верстовые столбы становились главными врагами. Отчего они так редко встречаются?
10 марта 1864 года моя маленькая орда втянулась в сжатую неказистыми избушками, конечно – Московскую, улицу убогой Колывани. Я, в принципе, многого и не ожидал от заштатного городишки, но то, что обнаружилось в действительности, просто меня раздавило. На четверть меньше по численности населения, чем недавно оставленный Каинск, Колывань в четыре раза проигрывала окружному центру по торговой и промышленной активности. Я поверить не мог, что могло быть время, когда вся губерния называлась не Томской, а Колыванской. Мрак и ужас. Приобское рыбацкое село, даже не имеющее действующей церкви – столица огромного края?! Тем не менее, Варежка утверждал, что именно так все и было.
Да что там церкви. Там даже гостиницы не нашлось. Главная и единственная достопримечательность – недавно отстроенная обширная почтовая станция. Пришлось ночевать там.
К ужину явился местный городничий, Александр Венедиктович Борейша. Беседы не получилось – он боялся меня до дрожи в коленях, до сведенных судорогой челюстей. Может, и не плохой человек, может, я и местечко получше бы ему присмотрел, но не судьба. Какое ему местечко, если он говорить в моем присутствии не мог?! Благо пятьсот рублей в казну Фонда не побоялся внести. Сунул ворох мятых бумаженций Гинтару, промямлил что-то и поклонился в пояс. С тем и отбыл. И, слава богу!
Казачки, под чутким руководством Варежки, отправились по злачным местам. На разведку. Сам бывший каинский пристав пошел запугивать телеграфиста. Еще в пути, я однажды посетовал, что даже не представляю – каким именно образом сведения обо мне распространяются по губернии с такой скоростью. То, что это дело рук купеческой «мафии» – это понятно. Но как? Не по телеграфу же они досье на меня друг другу перебрасывают. Первый в мире интернет. Персональная страница Германа Густавовича Лерхе на сайте Викиликс. «Тайное становится явным», блин.
Пестянов задумался. Это был явный вызов его профессионализму. Ну, и просто вкусная для сыщика загадка. С тех пор ни одна телеграфная станция не избежала его нашествия.
Пьяненькие «Следопыты» принесли неутешительные новости. Купцов первой гильдии в Колывани нетути. Фабрик или заводов отродясь не