так далеко, что ты не мог себе раньше представить
но это так
и внутри этого пойманного нами
поймавшего нас ритма
наши встречные и невстречные движения
вдруг обретают смысл
который неясен ни тебе ни мне
и скорее всего никому из окружающих
только внезапно
жизнь представляется не такой уж поганой штукой
какой обычно бывает
а это уже очень много
и ещё
если всё это вот как сейчас оказывается сном
из этого ритма
совершенно внезапно
так что я не мог себе даже представить
рождается такая простая поэзия
03.08.03
disconnect
усталость
или какая другая тоска
распарывает надвое тело
бесстыдно открывая взглядам
разорванные провода
разомкнутые контакты
не останавливаясь
шаг за шагом
к концу пути
в котором
по-видимому
скрыто его начало
ни звука
всё онемело
как в стужу
больше не будет ни слова
ни взгляда
в самом конце пути
скрыто его начало
мысленно набираешь
никак не желающие забыться
телефонные номера
понимаешь
кроме штампованных фраз
уже ничего не высечь
трубка ложится обратно
и продолжается жизнь
вниз по течению дней
оборванные провода тянутся словно шлейф
16.01.04
опустошение
мы возвращались домой
каждый к себе
изо дня в день
и я хотел снова
попробовать написать рассказ
маленькие досье на своих друзей
но ничего не вышло
мы по-разному запоминали друг друга
я тебя чуть красивей чем есть
а ты ещё более остро неопределившимся с жизнью
и всё представлялось настолько отчётливым
как в сновидении
что я думал что никогда не смогу забыть
но всё оказалось проще
гниющий вдоль обочин снег
и комья пыльных облаков
дорога к метро ранним похмельным утром
вдруг сквозь переплетенье ветвей
стеклянная пасмурность неба
и два воробья попавшие в эту сеть
и в этот миг ощущаешь до боли
прелесть китайских пейзажей
эпохи северных и южных сун
хотя и влюблялся раньше
и я мечтал снова
начать сочинять стихи
о том как ты чувствовала себя такой счастливой
что рассказывала об этом мне
я было попытался
поучиться этому у тебя (быть счастливым)
но мастера в секрете держат тайну дамасской стали
и я больше не верю слову
слагающемуся против воли в блюзовые мотивы
для посторонних
ничто не царапнет