– Ну и что это за выходки, мисс Дейс? – спросил сенатор, склонившись надо мной. Я всё также сидела на деревянном стуле возле рабочего стола офицера. Запястья мои уже не сжимали наручники, но всё же кожа продолжала зудеть, отчего я и теребила руки. Мне было очень тяжело смотреть на мистера Прейста, поэтому, когда я отвечала, глаза мои сверлили кафельный пол.
– Я хотела найти ответы…
– Ну и как? Удалось?
Я подняла глаза к отцу Эбби, чтобы убедиться не собирается ли он проявлять агрессию в мой адрес, и, осознав что не собирается, заявила:
– К сожалению, нет, – ответила я, и мужчина сразу же погрустнел. Его лицо выглядело очень уставшим – белки глаз были красными, вены на висках надутыми, а цвет кожи отдавал желтоватым оттенком. Вся эта беспомощность, безусловно, давила на него, и с каждым днём становилось всё хуже. Мне так хотелось рассказать ему о Эбби, о том, что она научилась связываться со мной, но вряд ли бы из этой идеи вышло хоть что-нибудь хорошее.
– Послушай, Беатрис, если такое ещё раз повториться, я не стану вмешиваться, понятно?
– Да, сэр.
– Отлично, – ответил сенатор, одарив меня тёплой улыбкой. – Тебя проводит Смит, я уже распорядился об этом. И никаких пререканий, безопасность сейчас стоит на первом месте. О…и ещё! Совсем забыл. С сегодняшнего дня к твоему дому приставлена охрана, так что можешь не волноваться по этому поводу.
– Спасибо вам за всё, и ещё раз извините за мой глупый поступок. Мне, правда, очень жаль, что всё так вышло.
– Не стоит оправдываться, я верю, что ты хочешь найти Эбби не меньше меня.
Я кивнула поникшему мужчине и встала с пригретого места. Зад жутко болел оттого, что я просидела в одном положении приличное количество времени, но зато в голове появилась какая-то ясность.
Всю дорогу до дома я молчала, так как события сегодняшнего дня доверху заполнили мою голову, чего нельзя сказать о Фреде Младшем. Он пытался всячески разговорить меня, то спросил, как я догадалась, что сенатор отпустит меня, то поинтересовался, зачем я вообще полезла в чужой дом. Но каждый раз натыкался на моё молчание. Тем временем на улице уже совсем стемнело, люди больше не заполняли улицы города, отчего вокруг всё стало одиноким. Одинокие деревья, скамейки в парке, двери магазинов. Все они были поглощены ночной темнотой и выглядели порой даже немного пугающе. Я же продолжала погружаться в свои мысли и раздумывать над тем, что же могло случиться с Эбби. Внезапно полученная информация стала складываться в небольшой пазл, и только поэтому мне и пришлось нарушить тишину:
– Отец вам рассказывал что-нибудь о деле Эббигейл Прейст?
Офицер очень удивился моему вопросу, и поэтому не сразу ответил.
– Да, конечно. Он только об этом и говорит, а почему вы спросили?
Я заметила, как его глаза сверкнули.
– На месте преступления была обнаружена кровь,