Сухо изложенный контракт любовницы наследника клана серых волков, составленный секретарем того самого наследника, пришел через неделю. С перечнем всех моих обязанностей, поз, выходных и больничных, даже цвет нижнего белья и тот был строго регламентирован.
Утопила его, потом порвала на мелкие клочки, а после сожгла.
Весь мой мир рухнул, в жизни начался сложный период.
Я днями поглощала шоколад, лежа в постели, не ходила в душ, не выходила на улицу. Одним словом, страдала и упивалась своим горем.
Через неделю таких страданий из десяти лучших подруг остались только три. Остальные испарились, узнав, что я потеряла в статусе и больше не в отношениях с этим породистым болваном.
Тут еще и папочка подкинул дровишек!
По магопочте пришло письмо с приглашением на его свадьбу с герцогиней Атери, а также извещением о том, что после получения диплома я должна буду отправиться на вольные хлеба и покинуть свою любимую квартирку.
Мой отец долгие годы был один, ни братьев, ни сестер у меня не было, его можно было бы понять. Если бы он не выгонял свою кровиночку на улицу. Отцу вообще была свойственна холодность по отношению ко мне, но сейчас…
Как пить дать, это герцогиня, Иветта! Вдова охмурила отца, как мальчишку, и вертит им теперь как захочет, разбазаривая семейный капитал.
Через две недели моего загула из деканата “Академии Стихий” пришло ненавязчивое сообщение гласящее, что, если я не явлюсь к выпускным экзаменам, то диплома мне не видать, как собственных ушей.
Пришлось взять себя в руки.
И хоть из зеркала на меня теперь смотрела опухшая от слез девица с потухшими зелеными глазами, я все равно была полна решимости.
Все! Баста! Больше никакой любви, никаких отношений! Никаких замуж, семьи и детей!
Только учеба, карьера и работа.
С такими громкими обещаниями самой себе я и заявилась в академию. Пыл тут же поубавился.
В академии творился бедлам!
Во всей Мерсии творился бардак, после заявления представителей клана “Серых Волков” о том, что их наследник женится на чистокровной волчице. Учитывая то, что я последние годы была неизменной спутницей Сержио, которую он гордо величал “своей парой”, случился резонанс. На улице на меня показывали пальцем, а в стенах академии смеялись в лицо говоря:
– Ну что, получила свое, подстилка?
Сержио, конечно, мою репутацию сохранять не стал, налево и направо рассказывая о нашей с ним романтической жизни. Его месть за отказ быть любовницей ранила в самое сердце, но она же помогла мне открыть глаза, снять розовые очки и перестать вздыхать о потерянной любви.
Я чуть было не завалила экзамены, но добрые преподаватели-экзаменаторы пожалели меня, увидав вместо жизнерадостной улыбчивой рыжей язвы ее бледную тень с кругами под глазами.
– Приходите через полгода, милочка, – пробасил невысокий лысоватый тролль-ректор, –