По рукам идут три предмета, и ведущая просит рассказать о них бывших воинов. Те улыбаются: нитки и иголка – нужнейшие на службе предметы, трубка из-под капельницы, скрепленная пулей – амулет «жизнь». В трубке данные: кто ты, когда родился. Ее носили при себе. Фляжка – в ней и радость, и жизнь, и все вместе. Иной раз и по две фляжки брали на задание: глоток воды – глоток силы и бодрости.
– Как вы входили в мирную жизнь? – спрашивают допризывники.
– Ждали самолета – испытывали и радость, и огорчение. Огорчение оттого, что ребят оставляем. Заходили же в «борт» – чуть не кричали от восторга. Будущее рисовалось розовым. И вот Ташкент. Оформление документов, первая встреча с бюрократизмом. Таксист толкует о том, что мяса нет, рыбой замучили. А нам эти заботы кажутся такой мелочностью бытия! Живем мы, в сущности, неплохо: хорошие дома, горячая вода, сносная одежда, пища. Там же – голод.
На экране слайды: Афганистан, разрисованный автобус, женщины на арбе, десантники возвращающиеся с трофейным оружием.
– Ребята, смотрите, какая на нас неодинаковая одежда!
А это Сергей Ившин. Погиб. Он же до призыва – улыбка во все лицо. Это Шкляев Леонид – погиб. Это Кулябин Дима – последний, кого привезли в цинковом гробу. Дима же – первоклассник с цветами.
Матери погибшего Саши Петрова преподносят цветы. Она ответила просто и сердечно:
– Большое спасибо за то, что не забыли наших сыновей. Я тронута. Будьте счастливы и берегите свою Родину, как наши дети. Счастья вам.
Допризывников проводили до вокзала с оркестром.
С вокзала Георгий возвращался окруженный десятком крепких подростков, борцов, своих воспитанников, им через год-два предстояло повторить судьбу своих товарищей, отправиться в военкомат. А там как повезет – кому в Афган, кому на Камчатку, кому на Север. Он гордился своими воспитанниками: среди них были мастера спорта, чемпионы Урала, а один из них, Захар Владыкин, стал чемпионом мира среди юношей. Это был его любимый ученик, детдомовец, беспредельно преданный спорту, обладал исключительной реакцией, ловил каждое слово своего наставника, все упражнения выполнял с радостью. Среди сверстников равных ему не было, и Веселов перевел его в группу старших по возрасту. Его включили в сборную России, и он мог бы не служить в армии, получить «бронь», ему предлагали это, но он настоял на службе. Военкомат предлагал ему Москву, клуб ЦСКА, он и от этого лестного предложения отказался. Сейчас воюет где-то в Газни. Регулярно пишет короткие письма, некому ему писать, кроме наставника. Георгий ждет эти письма и исправно отвечает: он понимает, что для солдата значит письмо с Родины. «Что-то давно не было письма. Все ли хорошо с ним?» – подумал Георгий.
В Дом спорта он не пошел – все тренировки на сегодня в связи с проводами друзей были отменены. Он попрощался с ребятами и отправился в свою двухкомнатную «хрущевку», где, он знал, ждет его жена. Сыновья – два сына, два рыжика, как звала их мать – были еще в школе.
Шестнадцать лет назад он, как и обещал, на выходной приехал в деревню,