С утра она пренебрегла помадой и пудрой, так что решила обойтись без них и сейчас. Бобби вчера вечером обедала без макияжа. Впрочем, у нее такой косметики, возможно, и нет. Беда в том, подумала Дэйзи, показав язык своему отражению в зеркале, что из-за веснушек она кажется отвратительно юной. А еще у нее маленькая мушка в уголке рта, но уж ее никакая пудра не может скрыть.
– Мисс? – в комнату вошла Грэг. – Я могу вам чем-нибудь помочь? – Глаза у нее покраснели, а лицо пошло пятнами.
– Нет, спасибо, сейчас ничего. Вы ведь слышали уже про Грейс Мосс? Мне очень жаль. Вы, наверное, хорошо ее знали.
– Да, мисс. Она в школе училась с моей сестрой, а потом тут, у нас в Холле, работала. Веселая была, всегда во всем старалась видеть хорошее. Ни унции злобы не было в Грейси, что бы там мистер Моуди ни говорил насчет того, что она вроде как вертихвостка и что он не удивился, когда она сбежала.
– Вертихвостка? Я знаю, что она гуляла с Оуэном Морганом, но ведь в конце концов выяснилось, что она никуда не сбегала.
– Подумать только, она все это время лежала здесь мертвой! – Грэг всхлипнула и вытерла глаза.
– Значит, у вас нет оснований называть ее вертихвосткой.
– Ну, и то правда, она положила глаз на молодого господина. Только не думайте, я не хочу сказать, что там что-то такое было.
– Только слепая девушка не положила бы глаз на мистера Себастьяна, – задумчиво заметила Дэйзи. Что, если у Оуэна действительно имелся соперник? И был ли Себастьян пассивным объектом восхищения или играл более активную роль?
– Он красивее любой кинозвезды, правда, мисс? И ведь рано или поздно станет сэром Себастьяном. Неудивительно, что у бедной Грейси голова шла кругом. Ох, вон на ленч звонят, мисс. Вам дорогу показать?
– Думаю, теперь уже и сама найду. Спасибо, Грэг. – Когда эхо далекого гонга смолкло, Дэйзи воткнула последнюю шпильку, расправила юбку и с неприятным ощущением внутренней пустоты (причиной которой был явно не только голод) спустилась вниз.
Леди Валерия вернулась. Ее муж, дети, секретарь мужа и незваная гостья сидели, подавленные трагедией, и только леди Валерия была сердита.
– Я встретила у ворот репортера, – объявила она, пока Моуди разливал по тарелкам шотландский бульон, а горничная на цыпочках носила их на стол. – Типа из местной газетенки. Я прогнала его так, что он бежал поджав хвост, но за ним, несомненно, прибегут другие.
– Дорогая, – осторожно подал голос сэр Рэджинальд. – Не лучше ли будет сделать краткое заявление? Ведь если они не будут знать правды, то могут насочинять небылиц на потеху публике.
– Правды! Эти скандалисты и слова такого не знают. Дай им ее, и они только вывернут все