– Верно.
Давным-давно.…
Они приблизились к стоячим камням. Ни одной перекладины в круге не осталось, лишь обломки усыпали склоны, словно давний взрыв в центре кольца разметал массивные глыбы – даже те валуны, что по-прежнему стояли, были наклонены наружу, будто лепестки цветка.
– Не самое приятное место, – заметил Идущий по Граням, когда они повернули направо, чтобы войти через главный вход – по аллее, ограждённой низкими, полусгнившими деревьями. Все стволы были перевёрнуты и тянули к небу остатки узловатых корней.
Котильон пожал плечами:
– Почти такое же приятное, как и всякое другое в этом мире.
– Можешь считать и так, раз не обладаешь моими воспоминаниями. Ужасные события – давно, очень давно, но эхо всё ещё живёт здесь.
– Тут мало остаточной силы, – проговорил Котильон, когда они подошли к двум самым крупным камнями и прошли между ними.
– Верно. Разумеется, на поверхности дело обстоит иначе.
– «На поверхности»? Что ты имеешь в виду?
– Стоячие камни, Котильон, всегда до половины вкопаны в землю. И создатели их редко не понимали важности этого обычая. Верхний мир – и нижний.
Котильон замер и оглянулся на перевёрнутые деревья.
– И то, что мы видим здесь – отдано нижнему миру?
– В некотором роде.
– А проявление верхнего мира должно находиться в каком-то ином Владении? Где путник увидит склонённые к центру камни и верхушки деревьев?
– Если только они не ушли целиком в землю или уже не истлели. Этот круг очень стар.
Котильон вновь повернулся и принялся разглядывать трёх драконов напротив: каждый лежал у основания стоячего камня, но массивные цепи уходили вглубь рыхлой земли, а не внутрь выветренной скалы. Кандалы на шеях и четырёх лапах, другая цепь обёрнута за плечами, охватывая крылья каждого дракона. И все цепи натянуты туго, чтобы ни один не мог пошевелиться, даже приподнять голову.
– Всё как ты сказал, Идущий по Граням, – пробормотал Котильон. – Неприятное место. Я и забыл.
– Всегда забываешь, – заметил Идущий по Граням. – Тебя одолевает восхищение. Такова остаточная сила в этом круге.
Котильон бросил на него быстрый взгляд:
– Я зачарован?
С тихим стуком костей скелет пожал плечами:
– Эта магия лишена цели, кроме той, которой достигает. Очарование… и забвение.
– Трудно в это поверить. У всякого чародейства есть цель.
Мертвец вновь пожал плечами:
– Они голодны, но не могут питаться.
Миг спустя Котильон кивнул:
– Значит, эти чары принадлежат драконам. Что ж, это я могу принять. Но что до самого круга? Сила его умерла? И если так, почему драконы до сих пор скованы?
– Не умерла, просто никак на тебя не действует, Котильон. Ибо ты – не его цель.
– Разумно.
Бог обернулся и увидел, как в круг вошёл Барен, обогнул полукругом Идущего по Граням, а затем сосредоточил внимание на драконах. Котильон увидел, как шерсть у Пса поднялась дыбом.
– Можешь