– Олень не такой дурак, как иным кажется. Он не умчится, куда глаза глядят. Дорожит он своей дружбой с человеком.
– Мне, например, неизвестно, о чем думает олень. Думает ли он вообще?
– А как же?! Все, что окружает нас, мыслит. Олень тоже.
– Может и так. Но я что-то не замечал.
– Земля все слышит. Деревья, тальники, камни, реки, леса и горы – дети земли. И все звери, обитающие на ней. К ним надобно относиться с глубоким почтением.
– Оригинальный ты человек, дед, – тихо засмеялся Айчима. Он пытливо всматривался в Отакчана, пытаясь понять, почему этот неграмотный старик сильнее духом, чем он.
– Всякое проявление неуважения ко всему, что нас окружает, к этим горам, деревьям, реке, озеру, – грех. Потому ты не смейся, Айчима.
– А откуда ты все это знаешь, дед?
– От моих далеких предков…
– А что, по-твоему, те предки умнее нас были?
– Нельзя так говорить. Зачем сравнивать?
– Истина познается в сравнении, дед.
– Наших предков нельзя сравнивать. Ни с кем.
– Почему же?
– Да потому. Что тут непонятного? – дед резко вскинул глаза на бригадира.
– Вот именно, тут все ясно. Кто умнее – или далекие-далекие предки, темные по сути люди, невежды, можно сказать, или образованные современные люди? Есть разница, дед?
– Я же сказал тебе, нельзя их сравнивать.
– Ничего не понимаю.
– Между нами слишком большая разница.
– Вот-вот… Ты уже ближе к истине, дед.
– Предки для нас недосягаемы.
– В силу того, что давным-давно умерли, да?
– Своими неумными словами накличешь на нас беду.
– Да никакой беды не будет. Все это ерунда.
– Предки были детьми природы. Они ее знали, уважали и любили, – Отакчан, как от назойливой мухи, отмахнулся от слов Айчимы.
– Рассуждаешь, дед, так, будто ты один такой мудрый, а мы, безмозглые, не знаем природы.
– Если б знал, так безрассудно не болтал бы, Айчима.
– Знаем, знаем эту самую природу.
– Твои знания поверхностные. Смотришь вокруг и доволен. Тебе кажется, что ты уже все знаешь о природе.
– Можно подумать, будто ты больше меня знаешь… – Айчима хохотнул.
– Предки не просто любили природу, а почитали ее.
– В силу своей невежественности, да? – у Айчимы озорно блеснули глаза.
– Они преклонялись перед ней, потому мудрее нас были. Вот ты проявляешь полное неуважение ко мне. В прошлом слово старшего по возрасту для всех остальных членов рода являлось непререкаемым. Без этого наши сородичи не дожили бы до сегодняшнего дня.
– Почему?
– Передрались бы, был бы хаос, когда никто никого не слушает и не уважает. А там был порядок.
– Так называемый первобытный тоталитаризм, так получается.
– Это мудреное слово мне непонятно.
– Объясню популярно. Это когда один командует, а все остальные слепо подчиняются, или