Майк протянул руку:
– Добро пожаловать в Дерри, Большой Билл.
Билл руку проигнорировал, обнял Майка. Майк крепко прижал его к груди, и Билл плечом и шеей почувствовал его жесткие курчавые волосы.
– Если что не так, Майк, мы это поправим. – Билл слышал слезы в своем голосе и не пытался их скрывать. – Один раз мы с этим справились, с-справимся и те-еперь.
Майк оторвался от Билла, подержал на расстоянии руки, и хотя по-прежнему улыбался, его глаза очень уж блестели. Он достал носовой платок, вытер глаза.
– Конечно, Билл. Будь уверен.
– Вы последуете за мной, господа? – спросила старшая официантка, миниатюрная, улыбающаяся азиатка в розовом кимоно с драконом, изогнувшим покрытый чешуей хвост. Ее черные волосы, забранные вверх, удерживали гребни из слоновой кости.
– Я знаю дорогу, Роуз, – ответил ей Майк.
– Очень хорошо, мистер Хэнлон. – Ее улыбка стала шире. – Я думаю, вы встретились с радостью.
– И я так думаю, – кивнул Майк. – Сюда, Билл.
Он повел его тускло освещенным коридором, мимо общего обеденного зала, к двери, которую закрывала бисерная занавеска.
– Остальные?.. – начал Билл.
– Все здесь, – ответил Майк. – Все, кто смог приехать.
Билл на мгновение замялся у двери, внезапно его охватил страх. Пугало не неведомое, не сверхъестественное; пугало осознание того, что он стал на пятнадцать дюймов выше, чем в 1958 году, и потерял едва ли не все волосы. Он вдруг стушевался (почти ужаснулся) при мысли, что сейчас снова увидит их всех и прежние детские лица окажутся погребенными под происшедшими с ними переменами, как оказалась погребенной старая больница. А место волшебных кинотеатров-дворцов в их головах заняли банки.
«Мы повзрослели, – подумал Билл. – Мы не представляли себе, что такое может случиться, во всяком случае, тогда, во всяком случае, с нами. Но это случилось, и, если я переступлю этот порог, тайное сделается явным: мы все – взрослые».
Он посмотрел на Майка, смущенного и притихшего.
– Как они выглядят? – услышал он свой неуверенный голос. – Майк… как они выглядят?
– Войди и увидишь. – Голос Майка звучал по-доброму, и он открыл дверь, предлагая Биллу войти в маленький банкетный зал.
2
Билл Денбро присматривается
Возможно, приглушенный свет стал причиной иллюзии, которая длилась лишь доли секунды, но потом Билл спрашивал себя, а не получил ли он послание, адресованное только ему: судьба иной раз может быть доброй.
В этот короткий момент ему показалось, что никто из них не повзрослел, что все друзья каким-то образом последовали примеру Питера Пэна и остались детьми.
Ричи Тозиер, заваливший стул на задние ножки, чтобы прижать спинку к стене, что-то рассказывал Беверли Марш, которая подняла руку ко рту, скрывая смех; и озорная улыбка Ричи нисколько не изменилась.