Отстала от нее Фаня, только когда занятия уже подходили к концу. Мадемуазель Лоет была оставлена в саду с наставлением идти в столовую, как только прозвенит звонок. Тина согласно кивнула и от всей души поблагодарила Всевышнего за освобождение. Она упала на аккуратную скамейку и прикрыла глаза, мечтая, чтобы ее сокурсницы оказались менее общительными.
Пока юное создание предавалось отдыху и мечтам о непременно счастливом будущем, покой ее был нарушен бранью. Кто-то поминал многострадального дьявола, прикладывая его от всей души. Опешив от столь невероятной речи в стенах пансиона благовоспитанных девиц, Тина не смогла удержаться от любопытства и не проверить, кто же так красиво складывает до боли знакомые слова.
Девушка устремилась вглубь ухоженного сада, откуда доносились глухие стуки, ругательства и недовольное кряканье. Добравшись до источника звуков, Тина прижалась к стволу дерева и осторожно выглянула из-за него.
– Чтоб тебя черти драли! – взвизгнула она, когда мимо нее пролетел нож.
– Кто здесь? – опешил юноша лет шестнадцати-семнадцати.
– Смерть твоя, упырь, – мрачно возвестила Тина, подтянула рукава форменного платья и вышла из-за дерева, готовая надавать по шее душегубу.
– А-а-а, – растерянно протянул тот. – Сейчас же все на занятиях.
– Смерть не умеет ждать, – криво ухмыльнулась мадемуазель Лоет, подходя к юноше. – Ты кто?
– Сын садовника, – ответил парень, делая шаг назад. – Помогаю отцу, пока воспитанницы учатся, потом ухожу. Мне не велено показываться им на глаза.
Тина опустила рукава на место и подошла еще ближе, рассматривая парня. Он был рыжим и конопатым, и во взгляде сына садовника имелась скрытая хитринка, это понравилось девушке, потому что живо напомнило ей Сверчка.
– Как звать? – грозно вопросила она.
– Гиль, мадемуазель, – склонил голову юноша.
Задумчиво угукнув, мадемуазель Лоет посмотрела на зажатые в левом кулаке два небольших ножа, близнецы того, что чуть не приголубил ее саму, и хмыкнула.
– Не можешь попасть в дерево? – спросила она.
– Не могу, – признался Гиль. – Чертовы железяки летят мимо.
Тина деловито протянула руку.
– Дай-ка я попробую, – сказала она, глядя в васильковые лукавые глаза нового знакомого.
– Порежетесь, мадемуазель! – воскликнул он, пряча руку с ножами за спину.
– А в зубы?! – вновь стала суровой девушка, копируя интонацию дядюшки Самеля.
Парнишка