Помню, как однажды сидел в кафе со своим другом Туралом и показывал ему фотографии, которые снимал во время прогулок с Айнур. Турал просмотрел весь альбом, состоящий из чарующих закатов, милых уличных животных и потоков людей в центре города, молча пил чай и ничего не говорил.
– Мне кажется, или у тебя сегодня нет настроения?– спросил я, заметив его угрюмый вид.
Турал фанатично обожал спорт. Поэтому я не очень понимал, что он делает на факультете психологии. В спортзале он проводил больше времени, чем на лекциях. День начинал с бега и заканчивал силовыми упражнениями, поэтому имел накачанную фигуру, что делало его любимцем девушек факультета. Да что там, быть может, и всего университета!
– Ну давай, признавайся, – пытался я разговорить Турала.
– Боюсь, ты поймешь меня неправильно, – медленно произнес он.
– Да говори уже!
– Знаешь, если бы Айнур была свободна, то я точно попытался бы познакомиться с ней поближе. Она очень необычная девушка.
Я замер – такого откровения от Турала я не ожидал.
– Вообще-то мы с ней только друзья, – признался я.
– От дружбы до любви один шаг, разве нет? – он усмехнулся. – И к тому же я знаю, что ты чувствуешь к ней… Просто люби и береги ее. Я знал и знаю много девушек, но она особенная. Так что тебе, парень, крупно повезло.
Я попытался скрыть довольную улыбку. Я знал, что Айнур – мой подарок судьбы.
Вскоре я стал ходить в гости к Айнур почти каждый день. Мы вместе учили лекции, смотрели фильмы, а потом спускались вниз в кафешку и съедали по бургеру. Я всегда удивлялся ее прекрасному аппетиту и тому, что она при этом умудряется оставаться худенькой.
До конца декабря я так и не увидел никого из ее домочадцев. В их комнатах всегда было тихо или оттуда доносился приглушенный гул телевизора. Мне очень хотелось увидеть хоть кого-нибудь, и их отсутствие вызывало у меня еще большее любопытство.
Как-то раз я заметил фотографию в рамке, где были запечатлены, похоже, родители Айнур, она сама и еще кто-то, чей портрет был полностью вырезан. Не знаю почему, но я не решился спросить, кого настолько не любили, что вырезали из семейного архива. На фотографии Айнур была очень похожа на свою маму. Пепельные кудри и ослепительная улыбка делали ее неповторимой, не похожей ни на кого другого.
Поклонников у Айнур было много, но другом своим она выбрала именно меня. В тот момент это было для меня благословением судьбы. Но мои глаза вновь и вновь возвращались к урезанному снимку, и наконец я не выдержал:
– А почему тут кого-то вырезали?
Айнур оторвала взгляд от телефона, увидела в моих руках фотографию, сразу же подошла ко мне и протянула руку.
– Верни, пожалуйста. Эти фотографии нас не касаются.
– Скажи честно, это ты вырезала?
– Верни фотографию.
Я бросил последний взгляд на снимок и вернул его.
– Вырезала мама. И впрочем, какая тебе разница? Ты ведь обещал, что больше не будешь попусту любопытствовать.
Я смутился и вернулся