В средние века существовало поверье, что Вальпургиева ночь является ночью пиршества ведьм во всей Германии и Скандинавии. Ведьмы садились верхом на мётлы и слетались на горные вершины, где проводили время в диких пирах и плясках с демонами и дьяволом. Монтегью Сам-Мерс в 1926 году отмечает в своей «Истории колдовства и демонологии»: «По убеждению крестьян, в Финляндии в полночь последнего дня апреля не оставалось ни одной вершины холма, на которой не толпились бы демоны и колдуны». Традиционно Вальпургиева ночь начинается около 23 часов. Самые известные места крупных шабашей в Европе – это гора Броккен в Германии и Лысая гора под Киевом. Судя по свидетельствам очевидцев, в других местах шабаш обычно устраивается на поляне на берегу водоёма, где разводится громадный костёр; обязательная принадлежность места шабашей – чёрная каменная плита-алтарь. К полуночи постепенно подтягивается опоздавшая нечисть, и ровно в полночь на плите возникает демон в виде огромного чёрного козла. Сам Сатана – Князь Тьмы – посещает только 2—3 крупнейших шабаша, где собираются вернейшие его поклонники, остальные сборища посещают демоны более низкого ранга. Дальше следуют сообщения «магистров», приём в свои ряды неофитов. Потом – пир и бешеная хороводная круговерть вокруг костра. Неожиданно пламя тухнет, и начинается оргия. Около 4 часов утра, незадолго до первых петухов, собравшиеся начинают разъезжаться по домам. Участь случайных очевидцев Вальпургиевой ночи обычно плачевна. По старинным источникам известно, что, если кого-то замечают – жизнь их тут же заканчивается под жертвенным ножом. Если ведьмы ничего не заметили, и случайный свидетель шабаша не повредился умом, ему лучше держать язык за зубами – его попытаются сжить со света. Именно поэтому в это время обыватели запирались на все засовы. Рутра, понимал, что этим рассказом Александр Иванович, хочет ему сказать о чём-то другом. Чтобы его не перебивать, он стал чесать своё ухо. Это был специальный знак у спецов их школы.
– Я понял, что тебе очень интересно, – сказал весело Александр Иванович. – Мне тоже скучно, хорошо хоть милочка меня слушает. По твоему вопросу скажу вот что. Там всё так и работает, в смысле – лаборатория, по крайней мере – работало до недавнего времени, только теперь больше по биологии, бактериологии.
Он немного пригнулся к Рутре и добавил:
– Ещё при мне была такая штука, которая заражала людей только определённого гаплотипа. Можно было инфицировать всех, а умирали бы только представители определённого народа или нации. Понимаешь,