Я грел руки над потухшими углями, потому что дверь оставил приоткрытой и с улицы тянуло холодом. Снаружи большие эвкалипты у дороги качались на ветру, то появляясь в дверной щели, то исчезая. Раз я увидел, что кто-то под ними стоит, но тут в дом вплыл клок влажного тумана. Он принес запах речной сырости, а когда рассеялся, под деревьями уже никого не было. Мне стало не по себе. Скорее бы ребята пришли. Слышался только отцов храп, да еще капало с деревьев на крышу.
«У-уху, у-уху». Оказывается, я задремал, и Николен разбудил меня своим кличем. Очень похоже на большую ущельную сову, только совы кричат раз-два в году, так что, по-моему, для тайного зова это не очень. Впрочем, все лучше, чем кашлять кугуаром, как хотел сперва Николен – так и пулю схлопотать недолго.
Я выскользнул за дверь и побежал по тропке к эвкалиптам. Николен нес на плечах две лопаты Дела; сам Дел и Габби стояли у него за спиной.
– Надо еще за Мандо зайти, – сказал я.
Дел и Габби переглянулись.
– За Костой? – переспросил Николен. Я посмотрел на него пристально.
– Мандо будет ждать.
Мы с Мандо моложе остальных, я на год, Мандо – на три, поэтому иногда я считал, что должен за него заступаться.
– Так и так мимо пойдем, – сказал ребятам Николен.
Вдоль речки мы добрались до моста, перешли на другую сторону и почесали вверх по склону к дому Косты.
Док Коста построил свое жилище из железных бочек, и выглядит оно таинственно, ни дать ни взять маленький черный замок из книжки Тома – приземистый, как лягушка, а в тумане еще и мрачный, как не знаю что. Николен прокричал совой, Мандо вышел почти сразу.
– Не передумали сегодня идти? – спросил он, вглядываясь в туман.
– Не, – быстро ответил я, пока остальные не заметили его колебаний и не велели, коли трусит, сидеть дома. – Фонарь принес?
– Забыл.
Он сбегал за фонарем, мы вернулись на бетонку и пошли к северу.
Шли быстро, чтобы согреться. Автострада в тумане тянулась двумя белыми лентами, бетон сильно потрескался, из трещин лезла черная трава. Скоро перевалили через хребет на севере нашей долины, пересекли узкое русло Сан-Матео и двинулись через холмы Сан-Клементе. Дорога шла вверх-вниз, мы старались держаться ближе друг к другу и почти не разговаривали. В лесу по обеим сторонам дороги виднелись развалины: стены из бетонных блоков, крыши на столбах, перекинутая с дерева на дерево запутанная проволока. Все было мрачно и неподвижно. Однако мы знали: где-то тут живут мусорщики, поэтому шли быстро и бесшумно, как привидения,