Онтотерапевт видит в сущностной мотивации переменные модуляции индивида, излишне поглощенного историческими обстоятельствами, которые несут в себе отклонение.
Замечание в скобках. Общество подобно индивиду обладает своими комплексами и щизофренией. Именно от общества индивид впитывает невротизирующую динамику. Оно подобно макроскопическому родителю, который внушает индивиду первородный грех, вносящий искажение в изначальную невинность. Индивид рождается органическим и великолепным созданием, но сфера «Я» формируется как индивидуация только из интроекции социального, которая начинается в доречевой период. Когда модель интроецирована[25], она начинает функционировать, так начинается психоз как защитная позиция пациента: социум ощущается как опасность и порождает агрессивный страх в качестве защиты. Изначальное великолепие возвращается, как только пациент обучается доверять чувству реальности.
Ребенок всегда рождается непогрешимым; искажение может зародиться только лишь в период адаптации. Ребенок должен адаптироваться, в той мере, в которой адаптация функциональна для жизни в биологическом плане и для защиты своей индивидуальности в плане социальном. Для того чтобы достичь успеха, нужно соблюдать основные правила (а значит, не все) педагогики, их применение должно опираться на удовлетворение потребностей ребенка. К сожалению, семья ограничивает его до роли верного исполнителя социального комплекса, вот почему невроз и шизофрения становятся затем своего рода спасением для закомплексованного индивида (Р. Лэнг[26] (1927-1989)).
Когда Христос спрашивает имя одержимого, встреченного им в Иерусалиме, тот ему отвечает: «Имя мне – Легион»[27]. Многие ощущают в себе этот легион, вместо единства личности. Масс-медиа, религиозные модели и предрассудки, которые фиксируют искажение в отдельно взятом человеке, а также различные потусторонние оккультные динамики подавленных бессознательных взрослых членов семьи, – все это латентно программирует официально диагностируемую шизофрению и фрустрацию инстинктов.
Я сделал это замечание, чтобы вы понимали, когда я говорю пациенту суровую правду, я стою на его стороне, проявляя истинную любовь к нему. Говоря ему, что он шизофреник, и что его все отвергают, я расчищаю путь, не для того, чтобы подчинить или сделать его послушным, но чтобы передать в его единое управление ту часть, которая была в аренде у страха. То есть это подготовка к изгнанию легионеров и устранению расщепления между инстинктивностью или реальностью и выдуманным страхом. Когда я раскрываю свое понимание любви, я не говорю о заботливой благости, речь идет о жизненном эгоизме: любя его я люблю самого себя, встречая его, я утверждаю приоритетное существование самого себя как