Опять воцарилась пауза, и она казалась тихим упреком их совместному и утру, и холоду разговора. В попытке разрушить безмолвие Женька достал из яркого конверта с полуобнаженными телами чуть отливающий серебром черный диск, а Светлана вдруг спросила со своей все низвергающей ухмылкой:
– Я тоже могу быть провидцем, а кто такая Марина?
Держа на кончиках пальцев провисающую массу пластинки, он почувствовал легкую дрожь, бегущую от края до края.
– Ну, собственно, если это тайна, то может ей и оставаться. Не очень-то и нужно. – Опередила она не родившийся в Женькином смятении ответ. – Только на будущее тебе совет, – женщины не любят, когда их в постели путают с предшественницами.
Стало стыдно, и кровь ударила в лицо. Попытался скрыть смущение возней у проигрывателя, который через минуту заполнил комнату сверлящими звуками синтезатора. После небольших усилий вырвал из тесных джинсов помятую пачку, с трудом извлеченная из нее сигарета была ужасно-зигзагообразной формы. Похлопав по остальным карманам, вспомнил, что спички забыл в баре, а может быть, они вылетели под ударами ног осатаневших парней у входа…
…Когда пелена тумана сошла с глаз, и размытые пятна света собрались квадратами окон, вместе с лицом Светланы он увидел три красных буквы, и только сейчас обнаружил, что заведение называется – «Мир». В накинутой на плечи дубленке, почти незнакомка из бара, наклоняясь над ним, постукивала теплой ладошкой по его щеке. Из-за угла вышла женщина, ведя за руку маленькую девочку, которая удивленно посмотрела на непонятную ей картину и спросила тоненьким голосочком:
– Мама, а дядя поскользнулся?
– Нет, Галочка, дядя выпил много водки, и у него закружилась головка, поэтому водку пить нельзя. Водка дрянь! – Взглянув с явным отвращением в сторону Женьки, лихо провела мама на его примере урок о вреде алкоголя и потянула большеглазую дочку поскорей подальше от экспоната – «что такое хорошо, а что такое плохо».
– Дура! – чуть с запозданием бросила ей вслед Света.
– Лучше б я и правда надрался как скотина, – проворчал Женька, сев и набрав в закоченевшую руку грязный снег, поднес его ко лбу.
– Я тебя предупреждала, ненормальный. Кто в наше время идет разбираться один против двоих. Они, конечно, ублюдки! – выругалась Светлана, отряхивая своим шарфом налипшие куски грязи со снегом на Женькином свитере.
– Скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты. Кажется, так говорится, они ведь с тобой были?
– Я их знаю не больше, чем ты. К тебе-то пыталась пересесть, чтобы от них отделаться, а ты…
– А, ну тогда топай допивать спокойно свой коктейль, они убежали… Фраера, бить в спину! Кретины трусливые… – ворчал под нос себе Женька.
– Слушай, что ты мне все дерзишь, я-то здесь причем?
Сжав зубы от боли в боку, неуверенно