– Космос! Это космос. Я вижу космос. Нечего думать – там изображён космос! Это довольно недурно… – спешно ответила Доминика, сею секунду увидев на лице своего собеседника разочарование:
– И все?! – эти слова Генри замешкали Доминику.
– Ну… – начала суетиться она. И тогда Генри начал свой рассказ:
– Абстракции… В них тоже есть смысл! Он есть! Так же глубок он, как и в картинах Сальвадора Дали, например! Ты ведь любишь сюрреализм?.. Просто абстракцию сложнее прочесть. Задача любого абстракционистического произведения в том, чтобы заставить увидеть каждого то, что на душе твориться непосредственно у каждого. Когда я смотрю на эту картину, – снова указал он на вышеупомянутый шедевр именуемый Доминикой космосом, – я вижу бесконечность времени. Я вижу смерть и жизнь. Я вижу вечное движение галактики. Я вижу отчаянье. Мы настолько маленькие, что то, что мы делаем неважно. От каждой ряби в озере не изменится будущее вод…
Доминика слушала Генри с открытым ртом. Она хотела что-то сказать, – неудивительно, если ее товарищ натолкнул ее на какие-либо мысли своими красноречивыми словами. Но их прервал отец Генри – он вошёл, и сказал, что звонила мать Доминики, – нужно что-то сказать, и она побежала в коридор к телефонной тумбочке.
Взяв трубку, она слышит:
– Алло… Ха-ха… Алло… – этот голос не был голосом ее матери, – голос прокуренный, но приятный. Это был явно некто иной – словно она знала этот голос всю свою жизнь Но можно сказать одно – это звучало несколько угрожающе.
– Кто это? – спросила она.
– Человек, – коротко ответил оппонент так, что Доминика сразу поняла, кто с ней разговаривал. Она, безусловно, была напугана, но решила не подавать на то виду:
– Да-а-а?.. Ничего себе! А я-то думала, обезьяны научились говорить. Представьте себе, по телевизору показывали – шимпанзе научились телефоном пользоваться!.. А мне, кажется, звонила моя мама.
– А надобно поменьше телевизор смотреть, Доминика. Не всем ведь угождать тебе…
– Но и тебе никто ничем не обязан, а в особенности… – но она была прервана:
– Ха-ха… Прыгайте из окна! Ха-ха-ха! Прыгайте из окна! Прыгайте из окна! Ха-ха-ха… Уйди, я окна мою!.. Ха… – Тот самый истеричный смех. А после раздались долгие телефонные гудки. Даже они звучали зловеще.
После такого, ясное дело, сделалось мерзко, и Доминика убежала назад к Генри.
Генри, увидав ее испуганную физиономию, спросил:
– Что стряслось? Кто звонил?
– Да так!.. Один придурок…
Глава